ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ: "ПОЛУЧЕНИЕ ЭТОГО", ИЛИ НАКОНЕЦ... НИЧТО - Я пришел, о Учитель, обрести Просветление! - произнес Искатель. - Приветик, приветик, - ответил Учитель. Когда дзэнский монах Кулеки наконец "получил это", он сказал сам себе: - Почти через сорок лет я, наконец, кажется, готов быть никем. Какой долгий путь! Сколько тревог! Особенно учитывая, что я был там все это время. * * * - Интересные вещи в моем центре начались тогда, - рассказывает Стюарт (пожилой мужчина, который ска- зал, что боится смерти),- когда я легкомысленно решил сделать своим "другом" одного из главных героев рома- на, над которым я работаю. Мы на последнем дне тренинга. Морщинистое лицо Стюарта багрово, но выглядит он лучше, чем когда выс- тупал в прошлый раз. Он одним из первых рассказывает о процессах минувшей ночи. - Когда двери магического кабинета начали опус- каться, первой появилась голова. Я с удивлением увидел, что это не голова моего героя, а моя собственная, только моложе, - решительно продолжает Стюарт, - волосы тем- нее, а кожа в прыщиках. Но появившееся затем тело не было моим. Это было большое, грузное, тяжелое тело, совершенно не похожее на мое, но похожее на тело друго- го героя моего романа, который я написал лет десять тому назад. Я начал лепить тело руками, и когда дошел до бе- дер, осознал, что тело было гигантским - бедра толщи- ной два фута. Но тело все росло и росло. Когда я закон- чил, человек был ростом около двадцати футов. Я нажал кнопку, чтобы одеть его, но на нем оказался чер- ный фрак - совершенно не по сюжету. Это не лезло ни в какие ворота. Подруга, которую я затем начал создавать, не удив- ляла меня, пока не оказалась одетой как официантка. Оживив их обоих в моем центре, я спросил у женщины, почему она одета в униформу. Она сказала: "Ты что, за- был? Мы здесь для того, чтобы тебе служить". Только тогда я понял, что фрак гиганта - это униформа офици- анта. Мой герой снова начал расти и теперь был футов тридцать в высоту. "Ты понимаешь, что ты растешь?" - спросил я его. Он сказал "да", а я спросил: "Зачем?" - "Я здесь для того, чтобы дать тебе силу", - ответил он, а жен- щина сказала, что даст мне женское коварство. Я должен сознаться, что был потрясен. Не каждый день получаешь такие дары! Но она начала уменьшаться! Раньше чем я успел заметить, она была уже меньше шести дюймов в высоту, и я взял ее в руку, чтобы спросить, что происхо- дит. Женщина сказала, что так будет удобнее, затем прыг- нула мне в рот, и я ее проглотил!.. Стюарт делает паузу, прочищает горло и радостно смотрит вокруг. - Я знаю, что все это звучит абсурдно, - продолжа- ет он, - но за всю свою жизнь я не помню случая, чтобы моя фантазия настолько вышла из-под контроля, как в прошлую ночь... Ни с алкоголем, ни с наркотиками, ни с дарами муз... Ну, хорошо. Я повернулся к гиганту, который, кста- ти, все рос, и спросил его: "Можете ли вы помочь мне спра- виться со смертью?" И гигант ответил: "Ты справишься со смертью так же, как ты справился с нами..." Я не понял, что он имел в виду, но раньше чем я успел задать ему еще один вопрос, Мишель начал возвра- щать нас из центров, и мой гигантский друг исчез, дема- териализовался. Стюарт снова делает паузу, и его серьезное морщи- нистое лицо расплывается в сияющей улыбке. - Когда я вернулся домой и лег в постель, я попы- тался понять, что мой архитипический источник силы имел в виду, когда говорил, что я справлюсь со смертью так же, как я справляюсь с ними. Я не нашел смысла. Я заснул, кстати без выпивки, но смысла не нашел. Сегодня утром я разговаривал у входа в зал с молодым человеком по имени Фрэнк. Я поделился с ним, как делюсь сейчас с вами. Когда я дошел до того момента, что не нашел смыс- ла, - смысл нашелся. Я "получил это", как сказал бы Ми- шель. Я понял, что справлюсь со своей смертью так же, как я справился со своим гигантом и своей коварной жен- щиной, - я создам свою смерть... Я создам свою смерть, как я создаю все... и она будет такой же загадочной, пре- красной и только моей, как и все остальное. И это будет хорошо... - Ну, - начинает Эйлин (она шумно дышит и разма- шисто жестикулирует), - я бы никогда не полезла на клуб- нику. Я бы испугалась, что она может опрокинуться или что-нибудь еще, но когда ты сказал накинуть веревку и начать забираться, я невольно решила, что это все-таки фантазия, и если я хочу получить пользу, я должна вы- полнять инструкции. Это было так же безопасно, как и в других процессах, по крайней мере для меня. Я забралась на вершину, прорубила дыру и начала спускаться. И вот здесь мне стало действительно страшно. Я ясно помню, как там было. ..твердые, каменные семечки, как футболь- ные мячи, мягкая красноватая масса под ногами - я шла как будто по живой плоти. Я никогда не думала, что клубника может быть такой. Все было как на самом деле. - ...Когда я пришла в свой центр, - говорит Катери- на, сосредоточенно нахмурившись, - и начала создавать своего друга, все начало происходить само собой, как и у Стюарта. Моим другом оказался мой брат. Мой брат по- гиб во Вьетнаме, и я очень расстроилась, когда он начал материализовываться. Я не хотела встречаться с ним, не хотела встречаться с мертвым. Я пыталась дематериали- зовать его и создать своего приятеля, но брат каждый раз возвращался. В конце концов я так огорчилась, что нача- ла плакать и просто смотрела, как материализуется мой брат. Когда он появился, я стала обнимать его, плакать и говорить, что потеряла его, и мне так грустно, что я ни- когда больше его не увижу. Он обнял меня и сказал, что у него все хорошо, чтобы я больше не грустила о нем и жила своей жизнью. Я рассказала брату, как мне было плохо, и он сказал, что это нормально, а теперь я должна понять, что у него все в порядке, жить дальше и быть счастливой. Потом мы попрощались. Мы попрощались тепло и по- дружески, и мне вдруг стало легче, все действительно было хорошо. Когда мы получили сообщение о смерти брата, я была внутренне потрясена. Я была в шоке. Я не приняла этого. Эта смерть была слишком близка. Я не могла пла- кать. Я не хотела в это верить. Я пыталась поверить, что это не так, что он вернется с войны, хотя точно знала, что этого никогда не случится. Я чувствую громадное облег- чение, в первый раз смерть брата реальна для меня, и это хорошо... - То, что мне больше всего запомнилось, - говорит Энн, привлекательная седеющая женщина, - это непри- ятный удушающий внутриутробный эффект пребывания внутри любых предметов, особенно помидора и клубни- ки. Я чувствовала себя в ловушке. Я думала, что мы ни- когда из них не выберемся. Я сделала несколько попыток выбраться из клубники раньше, чем ты сказал, и два раза вылезала подышать воздухом. У меня нет клаустрофобии. Я езжу в метро, вхожу в темные комнаты, и у меня не бы- вает ни страхов, ни чего-либо другого, что бывает у лю- дей, которые не любят такие места. Но я думала, ты ни- когда не извлечешь нас из этих объектов. Это был самый плохой процесс... - Нет, Энн, не садись, - говорит Мишель, - возьми микрофон. - Я только хотела рассказать о пребывании в этих объектах... - Закрой глаза и войди в свое пространство. - Но я... но я... Энн выглядит встревоженной, но закрывает глаза и отдает микрофон Мишелю. - Просто будь в своем пространстве, Энн, - говорит Мишель, - хорошо. Я хочу, чтобы ты вернулась в про- шлое. Ты хочешь? -Да... - Вернись ко дню своего рождения. Бери, что при- дет... Энн молчит. - Что ты видишь? - спрашивает Мишель. - Я не могу сказать, чтобы я снова стала ребенком. Это было слишком давно... - НЕТ, ТЫ ДУМАЕШЬ. НЕ ДУМАЙ. Я хочу, чтобы ТЫ вернулась к родам, ты в матке, там тепло и темно... бери, что придет. Энн колеблется. Ее глаза закрыты, голова опуще- на. - Хорошо, - начинает она, - металлические боль- ничные койки, большие окна. Это старое здание. Моя мать молода... - Нет, - прерывает Мишель, - ты снова думаешь или вспоминаешь. Просто смотри. Я хочу, чтобы ты верну- лась ко времени перед родами. - Темнота... ничего. - Тесно... теплая тюрьма... мягкая, но давит, давит. Энн долго стоит молча, опустив голову. Затем ее тело вздрагивает. - Ох, - говорит она, - я хочу выйти!.. Мне нужен воздух... Я хочу дышать... Выпустите меня... Мне очень плохо. Я не могу выйти. Мне это не нравится... Она открывает глаза и смотрит отсутствующим взглядом. - Закрой глаза, Энн. Войди в свое пространство. Ты пытаешься выйти, ты толкаешься... Мишель стоит рядом с Энн, держит микрофон и слу- шает. Ученики заинтересованно ждут. Энн долго молчит... - Я толкаюсь... Это так трудно... Это длится веч- ность... Стена, выход закрыт... Я толкаюсь сильнее... Меня так сжимает!.. Это так медленно... Я двигаюсь... Отвер- стие приоткрывается, я дышу!.. Как замечательно... Ка- кое облегчение! - она вздыхает и умолкает. - Хорошо, Энн, когда будешь готова, выйди из сво- его пространства, воссоздай стулья, драпировку, людей и открой глаза. - Подожди, - говорит она, открыв глаза, - я кое- что вспомнила. Лет пятнадцать назад, когда я спросила свою мать, когда я родилась, она сказала, что минут в десять первого ночи. Она сказала, что держала ноги плот- но перекрещенными весь предыдущий вечер, чтобы удер- жать меня. Я была в шоке. Она могла повредить меня! Она сказала, что не знала другого способа и перекрещи- вала ноги, чтобы прекратить схватки и боли. Я подумала тогда, что если бы я родилась на день раньше, вся моя жизнь могла бы быть другой... - Ты хочешь сказать, - внезапно спрашивает она Мишеля, - что мне не понравилось пребывание в этих объектах, и я часто злилась на свою мать... из-за ее опеки в детстве и юности... из-за этих родов? - Я ничего не хочу сказать, - отвечает Мишель, - ты пережила то, что пережила. Ты пере-пережила пережива- ние рождения. Не пытайся его понять. Бери, что получила. - Спасибо, Мишель, - говорит Энн и садится под долгие аплодисменты аудитории. - Элания? - Ну... - говорит Элания, она нервничает, и ее го- лос дрожит, - я очень нервничаю. Мне очень трудно... я никогда не думала, что предсказание Дона сбудется. Я хочу сказать, что я никогда не думала, что я сегодня вста- ну и скажу, что он шепнул мне в прошлое воскресенье, чтобы прекратить мой обморок. Элания поглядывает на других учеников и смущен- но улыбается. - Всю неделю я злилась на него и за то, что он мне сказал, и за то, что осмелился предсказывать. Я думаю, что одной из причин, по которой я вернулась на тренинг в этот уик-энд, было то, что я хотела доказать, что он не- прав. - Элания колеблется и хмурится. - Я по-прежнему думаю, что он недолжен был этого шептать, но... это сра- ботало. Я прекратила свой обморок. Это тревожило меня всю неделю. Я думала, что мой обморок был настоящим, и все же я услышала то, что он сказал, и встала... Вчера вечером я поняла. Разговор о создании соб- ственных переживаний действительно значил для меня очень много. Слова тренера о том, что я делаю все, чтобы не быть с людьми, вчера тоже приобрели смысл. Я обыч- но, конечно, не падаю в обмороки, но я придумываю себе какие-нибудь дела - чтение, шитье или телефонные разго- воры. Я действительно вижу, как я создала свой обморок. Эланий умолкает и протягивает свой микрофон ас- систенту. - Что он тебе сказал? - кричат Элании одни ученики. - Продолжай! - кричат другие. - Ох! - говорит Элания, - его здесь нет... Может быть, я не должна повторять... - Ты можешь повторить, - говорит Мишель, - все, что шепчет тренер, санкционировано Вернером. - Только не это, я надеюсь! - восклицает Элания с искренним ужасом. - После того как я пролежала, как ска- зал мне мой друг, около двадцати минут, я внезапно ус- лышала, что Дон шепчет мне на ухо... Я не уверена, что я смогу... Он шепнул мне: "Хорошо, Элания, игра окончена. Скоро я попрошу тебя встать, и если ты не встанешь, то один из ассистентов ляжет на тебя и попытается изнасиловать". - Через тридцать секунд, - заключает Элания, - он громко сказал: "Хорошо, Элания, пора вставать!", и я внезапно пришла в сознание... (Смех и аплодисменты) * * * - Сегодня мы сделаем анатомию ума, - говорит тре- нер, - сегодня последний день тренинга, в каком-то смыс- ле все, что случилось в первые три дня, можно забыть. Можете все это оставить. Сегодня мы делаем анатомию ума, и когда мы ее сделаем, ваш ум будет пыхтеть, тряс- тись, вибрировать и сопротивляться, сопротивляться, со- противляться и затем, в большинстве случаев, - тихо взорвется. Или не взорвется. Слушайте анатомию ума и берите, что получите, тогда в любом случае вы это полу- чите. Вы не можете этого не получить, как рыба не может не получить воду. Прошлой ночью на вопрос "Что такое ум?" все вы могли предложить ответы, которые были полезны с той или иной точки зрения для понимания того или иного аспекта ума. Сегодня утром я прошу вас выбросить их. Просто выбросить. Я хочу, чтобы вы вытерли доску и открылись для анатомии ума, которую мы сейчас сделаем. Я хочу, чтобы вы свободно задавали вопросы, но, если вы заст- рянете на попытках быть правыми в своих идеях об уме, мы только попусту потратим время. Мы уже знаем, что ваши идеи об уме правильны, но мы также знаем, что по каким-то причинам они не работают. Что такое ум? - вот первый вопрос, на который мы хотели бы ответить. Что такое ум? Ум - это линейная организация мультисенсорных тотальных записей последовательных моментов настоя- щего. Ум - это линейная организация... мультисенсорных тотальных записей последовательных моментов настоя- щего. Посмотрим, что это значит. Ум - это линейная организация записей. Это мож- но представить, как кучу пленок, или записей, положен- ных одна на другую или одна за другой, как будто надетых на длинную невидимую струну. Каждая из этих пленок, или записей, является полной, или тотальной, записью специфического переживания - последовательных момен- тов настоящего. Эти записи мультисенсорны - они содер- жат не только визуальные или слуховые переживания, но также и полные переживания других чувств - запахов, вкусов, мыслей, эмоций, ощущений, образов и т. д. Это значит, что каждый ум имеет записи миллионов различных переживаний прошлого. Событие, случивше- еся в определенном месте и в определенное время годы назад, может быть полностью записано и содержаться в наших умах, хотя мы и не имеем сознательных воспоми- наний об этом событии со времени его происшествия. Там может быть полная мультисенсорная запись. То, что че- ловек видел, слышал, обонял, осязал, чувствовал и думал в течение небольшого сегмента последовательных момен- тов настоящего, теперь записано. Например, в уме Мэри может быть'лента с записью ее дня рождения в 1964 году: ее мать печет шоколадный пирог, радио играет "Битлз", текут сопли, она думает о подарках. Эта запись могла все время находиться в ее уме, ни разу сознательно не повли- яв на ее поведение и не появившись в том, что мы называ- ем памятью. Ум - это линейная организация таких записей, они мультисенсорны и тотальны, это записи последователь- ных моментов настоящего. Вот ответ на первый важный вопрос об анатомии ума. - Да, Ричард? Ричард - коренастый веселый парень лет под трид- цать. - Я дантист, и несколько месяцев назад я прочитал в журнале "Science" об исследованиях одного канадского нейрохирурга. Там говорилось, что, когда он прикасался электродом к мозгу пациента, находящегося под местной анестезией, но в сознании, пациент полностью переживал какие-нибудь события, случившиеся годы назад. Это явно похоже на проигрывание лент, как ты и говорил. Элект- ростимуляция активизирует полную запись - пациент вспоминал мельчайшие детали, которые не появлялись в сознательном уме с тех пор, как событие случилось лет двадцать назад или больше. Там, кажется, тысячи таких записей. Доктор никогда не знает, что придет к пациен- ту... - Ричард умолкает. - У тебя есть вопросы? - спрашивает тренер. - Нет, - говорит Ричард, - я просто удивлен, что через два месяца после того, как я прочитал эту статью, ЭСТ вдруг дает мне определение ума, которое ни на что так не похоже, как на открытие этого канадца. - Хорошо, Ричард, - говорит тренер, - только по- мни, что твой нейрохирург изучал мозг, а мы говорим об уме. Это не то же самое. Да, Джон? (Аплодисменты Ричарду.) Джон, пожилой мужчина лет пятидесяти. - Ты хочешь сказать, что все, что когда-либо случа- лось с нами, находится в уме? - Не совсем так, Джон. Индивидуальные записи полны, тотальны. Все, что Мэри пережила на кухне в день своего рождения, находится там: цвет пола, еда, фартук на матери, слова диск-жокея. Ум содержит мультисенсор- ные тотальные записи - это мы знаем. Но мы не говорим, что там все записи. Вы уже знаете, что не все. Вспомните - полностью пережитое переживание исчезает. Совершен- но исчезает. Оно пропадает из кучи. Как будто кто-то одолжил запись и не вернул. - Но ты хочешь сказать, что я, возможно, могу вспомнить момент своего рождения? - Память - это другая концепция. Тем не менее вер- но, что большинство людей имеют мультисенсорную то- тальную запись момента своего рождения. - Я понимаю, - говорит Джон и садится. - Да, Барбара? - Это значит, что я - только куча записей? - Нет, Барбара, сейчас мы говорим не о тебе, мы говорим об уме. Мы отвечаем на вопрос "Что такое ум?" - Хм, - говорит Барбара, -но я бы сказала, что ты говоришь о мозге. - Прекрасно. Я понял. Но мы говорим об уме, и я просил вас оставить все ваши мнения об уме и слушать меня. Хорошо? - Хорошо... (Аплодисменты.) - Следующий вопрос, на который мы должны отве- тить, - "В чем цель ума?", точнее, какова запроектиро- . ванная функция этой линейной организации тотальных записей? В чем цель ума? Да, Филлис? - Я бы сказал, что цель - в сборе информации для принятия важных решений. - Нет, Филлис, я боюсь, что нет, - говорит Мишель, - ум имеет миллионы записей консервных банок, погоды, вкуса орехов, которые явно ничем не могут помочь в при- нятии решений. Да, Питер? - У него нет цели, - говорит Питер, - он просто есть. - Нет, и это неправильно. Цель у него есть. Да, Рик? - Я бы сказал, что цель ума в том, чтобы помочь нам спасать свои задницы, выживать. -ДА, ВЫЖИВАНИЕ, -громко соглашается Мишель, - это не только первая цель ума, это - единственная цель ума. - Но как у ума может быть какая-то цель, - спраши- вает Нэнси, - ведь это не человек? - Я говорил о том, что мы в действительности ве- дем речь о запроектированной функции ума. Запроекти- рованная функция ума - это выживание, выживание осо- би, как сказал Рик, но также и всего, чем особь себя считает, - говорит Мишель. - Ты имеешь в виду, - спрашивает Нэнси, - что особь, т. е. человек, развивает ум как инструмент для вы- живания? - Это верно, - отвечает Мишель. - Это вроде теории Дарвина? Ум развивается так, как он развивается, для того чтобы помочь особи выжить в процессе естественного отбора. - Возможно, - говорит Мишель, но это не все. Цель ума - это выживание особи и, не забывайте этого, всего, с чем особь себя отождествляет и чем себя считает. - Что ты имеешь в виду? - спрашивает Нэнси. - Я имею в виду, что если ты, например, отождеств- ляешь себя со своим мужем, то твой ум пошлет тебя на смерть в горящее здание, если твой муж остался там. Дар- вин не может этого объяснить. Если мы не признаем, что цель ума выходит за рамки выживания особи, мы не смо- жем объяснить, почему люди бросаются в горящие зда- ния, идут воевать, совершают самоубийства. В этих случаях ум думает, что он сможет выжить, только совер- шив нечто, что попутно убивает тело. - Ммм... Но когда люди сражаются на войне... я не знаю... Почему ум думает, что пребывание на передовой необходимо для выживания? - Цель ума - это выживание особи или всего того, чем особь себя считает. Если, например, Джордж начнет считать себя настоящим американцем и смелым челове- ком, смотри, что получится. Мы спрашиваем Джорджа, кто он такой, и он отвечает, среди прочих вещей, что он настоящий американец и смелый человек. Хочет ли Джордж выжить, будучи предателем? "Никогда!" - отве- чает Джордж. Хочет ли Джордж быть трусом? "Никог- да!" - отвечает Джордж. Он отождествляет себя не со своим телом, а со своей страной и своей храбростью. И вот Джордж на передовой с простреленной задницей. Ум работает для выживания того, с чем особь себя отожде- ствляет, как будто это необходимо для выживания самой особи. - Хорошо, спасибо. (Аплодисменты.) - Некоторые из вас, может, еще помнят старые ра- диопрограммы Джека Бенни. Джек играл роль страшно- го скряги. Деньги для него - все. Самая знаменитая шутка из этой программы такая. К Джеку подходит грабитель и говорит: "Деньги или жизнь". Секунд пятнадцать - пол- ное молчание. Наконец Джек говорит "Ну ладно... " (Смех.) - В этом случае особь Джека не знает, чем она себя считает - деньгами или телом, и бедный Джек в недоуме- нии. Кто-то может броситься в горящее здание за фамиль- ными драгоценностями, кто-то - за рукописью, над которой работал много лет, кто-то еще - за ребенком. А большинство из нас бросятся оттуда. (Смех) И мы не бро- симся обратно за деньгами, драгоценностями, рукопися- ми или, во многих случаях, за супругами и детьми. В этих случаях особь отождествляет свое выживание, главным образом, со своим телом, а не с рукописью или ребенком. Дело не в том, что один парень смелый, а другой - трусливый. Просто в одном случае особь думает, что она ничто без детей или денег, а в другом - ничто без тела. Да, Билл? - Но ты берешь абстрактные вещи вроде страны, храбрости или писательского таланта, и я не понимаю, как особь начинает отождествлять себя с этими абстракт- ными... т. е. действительно отождествлять свое выжива- ние с этим... с этими вещами. - Хорошо. Этот вопрос ведет нас к другому важно- му положению. Можешь сесть, и я отвечу. Спасибо. (Аплодисменты.) - Все слышали про эго? Очень беспокойная штука. Индуисты и буддисты написали тридцать триллионов слов о проблемах эго. Те, кто интересуются восточными религиями, вероятно, пролили немало пота, пытаясь уменьшить свое эго, контролировать свое эго. Они, веро- ятно , потратили пропасть времени, удивляясь, что за хуй- ня такая это эго. Однако эго - это очень просто, и когда мы это увидим, мы поймем, почему оно причиняет столько беспокойств. Мы также увидим, почему ум так мучается, пытаясь определить, что такое эго. Мы называем ЭГО такое положение дел, когда особь начинает отождествлять себя с умом. Смотрите. Особь - это маленький квадрат на левой стороне доски. Ум - куча записей - на правой. Особь думает, что она - это ум. Ап! - особь становится частью ума, входит в кучу старых запи- сей. Когда это случается, возникает эго. Посмотрим, какие последствия имеет отождествле- ние с умом. Если ты думаешь, что ты - это твой ум, а це- лью ума является выживание особи и всего, чем особь себя считает, что тогда автоматически становится целью ума? Ну? - Выживание эго, - предполагает кто-то. - Отчасти, отчасти. - Целью становится спасение особи? - предполага- ет другой. - Нет. Внимание! Откуда только берутся такие жопы? При таких темпах нам придется снять этот отель еще на два дня. - Целью становится выживание ума! - ДА, ДА! - кричит тренер. - Если целью ума являет- ся выживание того, чем особь себя считает, и особь счи- тает себя умом, то целью ума становится СОБСТВЕННОЕ ВЫЖИВАНИЕ. С этим маленьким поворотом у человеческой особи возникают проблемы. Мы называем проблемами такое положение дел, когда особь включается в ум, "эго". Теперь целью ума становится выживание самого ума, выживание записей, лент, точек зрения ума, реше- ний ума, мыслей, выводов и верований ума. Теперь ум законно всем этим интересуется. Что он пытается делать для выживания? Он пытается сохранить свою девствен- ность, проигрывать те же самые ленты, доказывать свою правоту. Вы думаете, что вы сидите здесь и пытаетесь меня понять, понять, что такое ум. ГОВНО! Ваш ум хочет вы- жить, и он заинтересован только в подтверждении своих лент. Вы знаете, что такое понимание? Ум заставляет вас чувствовать, что вы что-то понимаете, когда он начинает проигрывать одну из своих старых лент. Ох, говорите вы, теперь я понял, что ум - это магнитофон. Это значит, что ум нашел место для этого определения в своей системе верований и может выжить. Разумеется, когда я начинаю говорить вещи, угро- жающие выживанию ума - жжжж - шшшш - бах-бах! - ум делает все, чтобы избежать нового материала. Он бе- жит с тренинга, как мы с вами убежали бы из горящего здания, и с той же целью ВЫЖИВАНИЯ! Теперь, если цель ума - держать себя в неприкосно- венности, чего он заставляет вас искать во внешнем мире? Да, Билл? - Он заставляет нас искать другие подобные умы. - Хорошо. Диана? - Он заставляет нас искать книги с такими же веро- ваниями. - Хорошо. Что еще? Что делает ум, чтобы сохра- нить себя в неприкосновенности? Язон? - Он всегда пытается себя оправдать. - Да! Он всегда пытается себя оправдать. Что еще? Лорен? - Мне кажется, что ум всегда будет искать поддерж- ки других. - Хорошо. Другое слово для поддержки? - Общественное мнение? - Да. Еще одно слово. Кто? - Согласие! - кричит кто-то. - ДА, СОГЛАСИЕ, - отвечает тренер, - ум всегда ищет согласия. Готов поспорить, что две трети из вас записа- лись на тренинг только после того, как убедили себя, что ЭСТ - это именно то, о чем вы думали многие годы. (Нер- вный смех.) Сюрприз! (Смех и аплодисменты.) Мы не говорим вам того, что вы всегда думали, и это одна из причин того, что ваши умы так устали. УМ ХОЧЕТ СОГЛАСИЯ, ДЛЯ ТОГО ЧТОБЫ ВЫЖИТЬ. Он хочет подтверждения своих точек зрения, своих решений, своих выводов. Он хочет доказывать свою правоту. Некоторые из вас, умников, читали своего Ницше, предполагаемого великого философа, одного из величай- ших. Он написал кучу книг о том, как ум делает все для того, чтобы доминировать, доказать свою правоту. Он был вроде детектива, который вынюхивал, как люди со- здают религии, чтобы бедные чувствовали себя правыми в своей бедности, как философы создают философии, что- бы доказать, что они правы в своих ощущениях, как пи- сатели пишут книги с тайной целью самооправдания. Ницшеанская воля к власти имеет мало отношения к мар- ширующим нацистам. Она имеет отношение к тому, что все мировые религии, все философии, все великие книги являются только попытками ума доказать свою правоту, доминировать над другими. Ум не хочет сыра, он хочет проигрывать свои ленты и бегать в четвертый тоннель... все умы, включая и ум Ницше... * * * - Ну ладно, - говорит Мишель много позднее, по- тратив полчаса на объяснения Лестеру последствий отож- дествления себя с умом, - давайте мы подведем итог и двинемся дальше. Мишель показывает на доску, на которой записаны основные положения: ум - это линейная организация мультисенсорных тотальных записей последовательных элементов настоящего. Его целью, его запроектирован- ной функцией является выживание, выживание особи и всего, чем особь себя считает. Когда особь отождествля- ет себя со своим умом, мы называем такое положение дел "эго" - целью ума становится выживание самого ума. Для выживания ум пытается сохранить себя в неприкосновен- ности, ищет согласия и избегает несогласия. Он хочет до- минировать и избегает быть зависимым, он хочет оправдать свои точки зрения, выводы, решения и избега- ет критики. Он хочет быть правым. Смысл всего перечис- ленного - это непрекращающиеся усилия ума доказать свою правоту. - Хорошо. Следующий вопрос, на который мы дол- жны ответить: "Как сделан ум?" Я изобразил ум как одну большую кучу лент, но сейчас мы пересмотрим эту мо- дель и определим, принадлежат ли все ленты к одной ка- тегории, или их больше, чем одна. На простейшем уровне мы открываем, что существу- ют две основные кучи лент. Каждое записанное событие (каждая лента) либо существенно, либо несущественно для выживания. Помните, что запрограммированная функция ума - это выживание, и любая запись, которая необходи- ма для его выживания, для него бесконечно важнее, чем, скажем, дата открытия Америки. Я не говорю, что вы лучше помните эти события, я говорю, что любая лента, содержащая данные, необходимые с точки зрения ума для его выживания, попадает в другую категорию, чем лента, не содержащая таких данных. Если ум думает, что эта лен- та необходима для его выживания, он будет проигрывать ее всегда, когда думает, что он в опасности. Какие бы вне- шние события ни заставляли его думать, что он в опасно- сти, он будет проигрывать эту ленту. Значит, есть две основные кучи записей. Одну кучу мы называем "Необходимая для выживания", - Мишель рисует на доске две кучи,- другую - "Не необходимая для выживания". Теперь записи из "Необходимой для выживания" кучи можно разделить на три категории, в зависимости от того, какой тип переживаний выживания на них записан. Основная угроза для выживания, записанная в "не- обходимой для выживания" куче, состоит из пережива- ний, включающих боль, часто удар, относительную бессознательность, плюс, разумеется, угрозу для выжива- ния. Под относительной бессознательностью я имею в виду все, начиная от полной бессознательности, как во сне, до полусознательности, переживаемой, например, при сильной боли или местной анестезии. Мы называем такие переживания переживаниями номер один. Они включают боль, часто удар, относитель- ную бессознательность и угрозу для выживания. Вот например. Маленькой Джоан четыре года. Она играет в парке со своим братом Джимом семи лет и мате- рью. Здесь также их собака, спаниель Горацио. Когда они собираются уходить, брат Джоан Джим внезапно хвата- ет ее игрушечную лодку и бежит вниз по лестнице. Джоан бежит за ним и плачет. Спаниель Горацио бежит за ней и лает. Собака бросается Джоан под ноги, она падает с ле- стницы, разбивает колени, обдирает локти и ударяется головой о последнюю ступеньку. Джоан теряет сознание и получает полное пережи- вание номер один: боль, удар, относительная бессозна- тельность и угроза для выживания. Когда Джоан падает, ее мать оборачивается и кри- чит: "Джоан, Джоан!" Собака лает. Джоан приходит в сознание: она лежит на траве, ее мать наклонилась над ней, солнце отражается в очках матери, собака лижет лицо Джоан, и брат Джим повто- ряет: "Ничего страшного, ничего страшного". Мать берет девочку на руки и велит Джиму отдать ей лодку. По дороге домой Джоан прижимает к себе лод- ку. У девочки болит голова, ее тошнит. Мать приносит дочь домой, укладывает в постель, дает ей конфету и го- ворит, что все хорошо. Джоан засыпает и просыпается через час в полном сознании. Она чувствует себя хорошо. Конец переживания номер один. Кто-нибудь может при- вести пример другого переживания номер один? Чак? - Ребенка сбивает машина. - Точно. Ребенка сбивает машина. Угроза для вы- живания Боль. Удар. Разумеется, потеря сознания. Еще? Рикардо? - Падение с дерева. - Прекрасно. Хороший пример. На высоте двадца- ти футов ветка обламывается, и мальчик падает. Угроза для выживания, затем боль, затем относительная бессоз- нательность. Прекрасно. Еще? Фрэд? - Мне было шесть лет. Когда я ехал на велосипеде, сзади загудел большой грузовик. Я обернулся и подумал, что он сейчас меня собьет, испугался, потерял управле- ние и врезался в дерево. Это было переживание номер один? - Было больно? -Да. - И если у тебя перехватило дыхание, то была, веро- ятно, и относительная бессознательность, верно? - Да, я словно проснулся, когда увидел, как солнце просвечивает сквозь листву. - Прекрасно, Фрэд, у тебя было грандиозное пере- живание номер один. Спасибо. (Аплодисменты.) - Теперь скажите мне все, какое самое раннее пере- живание номер один? - Когда ребенка роняют, - кричит кто-то. - Роды, - раздается несколько голосов. - Да, РОДЫ! Ты лежишь, как в раю, целый день ешь, прекрасная температура, все звуки приглушены - лучшее место во Вселенной, не нужно даже дышать. И вдруг! Начинается землетрясение. Ебаное землетрясение. Стен- ки Вселенной начинают толкать тебя вниз - вниз - вниз, в невообразимо узкий проход. Парень, который изобрел этот проход, явно никогда сам его не испытывал. Твою голову сжимают - сжимают - сжимают, и затем какая-то жопа в белом халате хватает тебя за голову руками или щипцами и вытаскивает на арктический холод. Тот же дурак в белом халате начинает бить тебя по заду, ты на- чинаешь дышать, плакать и слышишь, как стонет твоя мать. Затем кто-то делает тебе чик-чик около живота, и ты на всю жизнь остаешься с пупком. А если ты мальчик, то эти садисты делают тебе чик-чик и чуть пониже. Коро- че, я думаю, можно сказать, что роды переживаются, как угроза для выживания. Они включают боль, удар и явно происходят в состоянии относительной бессознательнос- ти. Каждый ебаный человек начинает жизнь с королевс- кого переживания номер один... Хорошо, всем ясно, что такое переживание номер один? Хорошо. Посмотрим теперь, что Вернер называет переживанием номер два. При таком переживании ум пе- реживает внезапную травмирующую утрату, сопровож- дающуюся сильными эмоциями, обычно негативными. Простейший пример - это внезапная смерть отца, матери или брата. Для ребенка любая смерть внезапна и неожи- данна. Если эта утрата связывается умом с переживанием номер один, она рассматривается человеком как важная, хотя другим может показаться тривиальной. Вот пример. Джоан семь лет, она идет в школу. Она внимательно переходит улицу и вдруг слышит гудки и визг тормозов. Она оборачивается и видит, что ее собаку Го- рацио сбила машина. Горацио ползет к ней несколько футов и издыхает в канаве рядом с консервной банкой. Заметьте, что здесь нет ни боли, ни угрозы для ее выживания. Это не переживание номер один. Ее собака внезапно превратилась из веселого спа- ниеля в расплющенный кровавый труп. Это травмирую- щая внезапная утрата, особенно потому, что ум ассоции- рует собаку с выживанием из раннихпережвдадздй; Вспом- ните, Горацио лизал ей лицо, после того как она упала с лестницы, и это ассоциируется ее умом с выживанием пос- ле падения. Джоан плачет, бросается к Горацио, протя- гивает к нему руки и пачкается в крови. Она начинает Оплакать истерически. Выбегает ее мать и кричит: "Джо- ан, Джоан!", - берет девочку на руки, уносит от мертвой собаки, дает ей сладкого, укладывает и велит отдохнуть. Джоан полчаса плачет и засыпает. Конец классического переживания номер два. Вопросы есть? Кто может предложить другое переживание номер два? Боб? - Если Джоан потеряла свою лодку, скажем, она утонула в пруду, будет это переживанием номер два? - Может быть, Боб, - отвечает тренер и идет к свое- му термосу, - или это может быть переживанием номер три. Переживание номер три - это просто любое пережи- вание, которое ум ассоциирует либо с переживанием но- мер один, либо номер два. Лодка явно ассоциируется умом Джоан ее выживанием. Вспомните, она прижимала ее к себе по дороге домой после падения. Предположим те- перь, что она на пруду начинает спорить с братом, злит- ся, и он ее толкает. Джоан начинает плакать, а он говорит: Ничего страшного". Тут она замечает исчезновение лод- ки. Травмирующая утрата и сильные эмоции создают пе- реживание номер два. Исаак? - Ты говоришь, что переживание номер три - это такое, которое ассоциируется с переживанием номер один или два? - Да. - Значит ли это, что вид человека в белом халате может быть переживанием номер три? Ну, после родов? - Точно, Исаак. Ты понял. Что еще может включить переживание номер три у любого человека, родившегося обычным путем? Все должны знать. - Медсестры. -Хорошо. Что еще? - Хирургические перчатки. - Правильно. - Лампы. - Да, даже лампы. Что еще? - Женские стоны. - Грандиозно! - Щипцы. - Хорошо. - Руки врача. - Правильно. Что еще? - Шлепки. - Шлепки, да. - Тяжелое дыхание. - Да, тяжелое дыхание. Хорошо. - Отрезание члена. (Смех.) - Это верно, - говорит тренер, улыбаясь, - когда бы мужчине ни отрезали член, он всегда чувствует угрозу для выживания. (Смех.) - Цвет стен. - Прекрасно. Хорошо, вы ухватили идею. Обычно переживание номер три работает примерно так: скажем, Джоан теперь девятнадцать лет, и за ней ухаживают муж- чины. Однажды она едет на пикник с Вальтером, своим фаворитом. Он сильный и мрачный, хотя и носит очки. После хорошей закуски они ложатся в траву и начинают обниматься. Вальтер сжимает ее слишком сильно, и она охает. Вальтер говорит: "Ничего страшного", и в этот момент солнце отражается в его очках. Джоан лежит в траве, ей больно, солнце отражается в очках, и мужской голос: "Ничего страшного". Она вне- запно чувствует головную боль и тошноту. Она уходит. Переживание номер три. Боб? - Я не совсем понимаю, как в таких случаях работа- ет ум. Голова Джоан заболела из-за того, что она болела тогда, после падения? - Правильно, Боб. Ум имеет специальную собствен- ную логику. Логика ума такова: каждый элемент данного события равен другому элементу, кроме некоторых слу- чаев. Предположим, что событие "падение с лестницы" состоит, скажем, из двадцати основных элементов. По логике ума, А равно Б равно В равно Г равно Д... Е... П... Р... С... Т, кроме некоторых случаев. У Джоан на пикнике с Вальтером произошло то, что Т - трава, С - солнце, Н - слова Вальтера вызвали ассоциации, что ничего не слу- чилось, а Б - боль стимулировала ее переживание и выз- вала Г - головную боль и Р - рвоту. В другой раз аналогичная ситуация в траве могла бы стимулировать у нее желание заплакать или потребность съесть конфету. Она могла бы также захотеть, чтобы Вальтер полизал ей лицо. (Смех.) Не смейтесь. Так работает ум. Джоан мо- жет выйти за Вальтера замуж из-за того, что ей по неко- торым причинам нравится, как он ее лижет. (Смех.) В действительности, конечно, она выходит замуж за Гора- цио. (Смех). Не смейтесь. Сколькие из вас состоят в браке с собаками? (Смех.) Да, Роберт? - Но если тебя послушать, - говорит Роберт, - то кажется, что у нас нет никакого контроля за своими мыс- лями. Как насчет свободы воли? Как насчет принятия ре- шения? - Хорошо, Роберт. Чтобы ответить на твой вопрос, я попрошу тебя проделать небольшой эксперимент. Хо- чешь ли ты прямо сейчас проделать небольшой экспери- мент? - Конечно, - говорит Роберт. - Прекрасно. Я хочу, чтобы ты поднял руку и дер- жал ее горизонтально на уровне лица. Хорошо? Я сейчас начну громко считать до трех, и когда я скажу "три", я хочу, чтобы ты посмотрел на свое переживание и решил, поднять или опустить руку. Вопросы есть? Прекрасно, подними руку и держи ее на уровне лица. Хорошо. Один... два... три... Роберт секунды две колеблется, затем его рука па- дает. - Хорошо. Чтобы быть уверенным, что ты действи- тельно пережил происходящее в твоем уме, я хочу, чтобы ты сделал это еще раз. Подними руку и держи ее на уров- не лица. Запомни: посмотри на свое переживание и выбе- ри, поднять или опустить руку. Один... два... три... Снова Роберт несколько секунд стоит неподвижно, затем его рука-падает. - Хорошо. Что случилось? - спрашивает Мишель. - В первый раз после того, как ты сказал "один, два, три", ничего не случилось. Ни мыслей, ни чувств, ни дви- жений. Тогда я подумал, что нужно что-то сделать. Я ре- шил опустить руку и опустил. - Хорошо, Роберт. Я хочу только, чтобы ты разъяс- нил нам свое переживание. Сначала никаких мыслей не было, верно? - Полная пустота. - Что потом? - Я подумал, что должен что-то сделать... - Стоп! Какая именно была мысль? - Я должен что-то сделать. Такая и была. - Она возникла в сознании? -Да. - Хорошо. Что потом? - Потом пришла мысль, что я опущу руку, и рука опустилась. - Что случилось во второй раз? - Второй раз был странным. До того, как ты сказал "три", я решил, что подниму руку, так как первый раз опустил. Ты сказал "один, два, три", - и секунду ничего не происходило. Тогда я сказал себе: "Я не хочу подни- мать". Еще несколько секунд - ничего. Я подумал, что все равно подниму. Прошло две секунды - и проклятая рука опустилась!.. (Смех.) - Хорошо, Роберт. Ты спрашивал о контроле над мыслями и принятием решений. Ты получил ответ? Роберт смотрит на Мишеля и качает головой. - У меня, может, и нет особого контроля, но... но я должен иметь хоть... какую-нибудь свободу выбора. - Да,- говорит Мишель, - в конце дня мы рассмот- рим проблему выбора, и тебе станет совершенно ясно, что ты можешь выбрать. - Хорошо, спасибо. (Аплодисменты.) - Давай, Язон. - Слушай, мне все это очень нравится, но меня раз- дражает... мне кажется, что вы украли большую часть этих идей с лентами из сайентологии. - Я понял, Язон. Человек шесть думают, что мы ук- рали значительную часть Дзэна, человек одиннадцать - что мы ограбили гештальттерапию, а двое знают, что мы позаимствовали что-то из Silveed Mind Control. Назовите еще что-нибудь - Вернер и это украдет. (Смех) Александр Грехем Белл украл все, из чего он сделал телефон, однако в целом изобрел нечто совершенно новое. У тебя есть воп- росы по анатомии ума? - В сайентологии, которую я изучал шесть лет, Рон Хаббард демонстрирует, что наши умы наполнены эти- ми переживаниями номер один и номер два. В сайентоло- гии они называются эннграммами. Процесс правды замечательно помогает освободиться от эннграмм. Сай- ентология полностью соотносится с этой анатомией ума. - Откуда ты знаешь? Мы, может быть, сделали еще только половину. - Ну хорошо, - говорит Язон, - пока согласен. Я хочу задать тот же вопрос, который я имею к сайентоло- гии. Перед перерывом ты привел пример с тем, как Джо- ан расстраивается, лежа в траве с приятелем. Потом ты сказал, что все расстройства в действительности происте- кают из переживаний номер один и номер два. - Нет. Я сказал, что они проистекают исключитель- но из переживаний номер один. - Хорошо, пусть из переживаний номер один. Ты хочешь сказать, что если я вижу человека, погибшего в автомобильной катастрофе, и расстраиваюсь, то в дей- ствительности расстраиваюсь из-за чего-то в своем про- шлом? - Разумеется. - Всегда? - Абсолютно. Подумаешь, кого-то переехали. Вы пять ебаных лет смотрели, как бомбят вьетнамских детей. Кто из вас расстраивался? (Поднимаются несколько рук) Вот видите. Смерть других людей не является сама по себе угрозой для выживания. Сама по себе она вас не расстра- ивает. - Ты хочешь сказать, что когда мы, скажем, спорим со своими женами и из-за этого расстраиваемся, то это включается какое-то прошлое переживание номер один? - КОНЕЧНО! Чего расстраиваться, если болтаешь с женщиной? Ты можешь поспорить с какой-то женщиной о радикальном феминизме и совершенно не расстроить- ся. И расстроиться, поспорив с женой. Все очень просто: твоя жена - это в действительности твоя собака. (Смех.) Скорее, конечно, твоя жена - это твоя мать. И можешь быть уверен, будь ты проклят, что твоя мать участвует уж по крайней мере в одном твоем грандиозном пережи- вании номер один. - Ты имеешь в виду, что любое расстройство - это проигрывание ленты с каким-то прежним расстройством? - С каким-то переживанием номер один. Правиль- но. Посмотри, какие глупые тривиальные вещи нас рас- страивают. Я на вас кричу. Большинство из вас это не беспокоит. Но многие немного расстраиваются каждый раз, когда я кричу. Почему? Потому что отец или мать кричали во время какого-то прошлого травмирующего переживания номер один. Вы помните, как в прошлый уик-энд женщина жаловалась на крик Дона, и он свел это к тому, что ее отец кричал на ее мать? Вас расстраивает совсем не то, что вы думаете. Кто-то расстраивается, по- пав в дорожную пробку, а кто-то засыпает. Одна женщи- на при виде крови падает в обморок, а другая тайно хочет ее выпить. Одни боятся змей, другие нет. Единственная вещь, которая действительно расстраивает, - это угроза для выживания. Все ваши расстройства вытекают из про- шлых угроз для выживания, связанных с болью и относи- тельной бессознательностью... Что-нибудь еще? Хорошо. (Аплодисменты.) Ричард? - В книге про ЭСТ, которую я читал, - говорит дан- тист Ричард, - говорилось, что четвертый день тренинга состоит из интеллектуального анализа ума, который при- ходит к тому, что ум - в основном машина. Мне кажет- ся... - Ну, ты читал книгу про ЭСТ? - спрашивает Ми- шель, переходя на край платформы. - Да. Это была хорошая книга, с большим количе- ством содержательной критики, особенно по поводу ЭС- Товского анализа ума. Эта книга вызвала у меня интерес к тренингу. В ней говорилось... - Ричард, - мягко прерывает тренер, - ты читал кни- гу про ЭСТ. Многие другие тоже читали. Три четверти присутствующих читали статьи про ЭСТ. Грандиозно! Но этот тренинг - переживание, а не книга. Если бы Вернер думал, что можно то же самое сделать с помощью книги, - он бы так и сделал. Он бы сидел дома или развлекался, вместо того чтобы работать по восемнадцать часов в сут- ки. Ты прочитал книгу и знаешь все ответы. Грандиозно! ЭСТ не дает никаких ответов. Ты прочитал книгу и зна- ешь критику ЭСТовских интеллектуальных верований. У ЭСТа нет никаких верований. Ты прочитал книгу и зна- ешь все, что я скажу, раньше, чем я сказал. Грандиозно! Все это не имеет никакого значения, будь ты проклят. Мы могли бы перед тренингом дать вам, туркам, прочитать весь печатный текст тренинга. И что бы случилось? Слу- чилось бы то, что уже случилось. Здесь нет ни идей, ни ответов. ЭТО ПЕРЕЖИВАНИЕ! ЭТО ПЕРЕЖИВАНИЕ СЕЙЧАС И ЗДЕСЬ, В ЭТОМ ЗАЛЕ! Вернер однажды сказал, что тре- нер мог бы четыре дня читать телефоннук)„книгу, а уче- ники все равно получили бы это. В этом зале с этими людьми ты ПЕРЕЖИВАЕШЬ и получаешь, что получил! Тренинг - в этом. Когда ты начинаешь говорить про то, что прочи- тал в книге, ты пытаешься перестать быть в этом зале. Ты пытаешься найти тренинг, про который прочитал в кни- ге. Прекрасно, прекрасно. Но зачем тогда платить двести пятьдесят долларов за тренинг, который, как ты думаешь, ты уже знаешь из книги? Довольно глупо. Я хочу, чтобы ты был сейчас и здесь на ЭТОМ тренинге. Я хочу, чтобы ты пережил свое переживание, а не какого-то автора. Понял? - Да, я понимаю, - говорит Ричард, нахмурившись, - значит, я должен подавить критическое отношение, по- черпнутое из этой книги? - Нет! Переживай его. Бери, что получишь. Но толь- ко не сиди со своей книгой в серебряной коробочке, вся- кий раз вынимая ее и проверяя правильность этого тренинга. (Смех.) Выдвигай возражения, задавай вопро- сы, если ты уверен, что они твои. - Хорошо, - говорит Ричард, - могу я задать вопрос? - Да, если он твой. Давай. - У меня есть чувство, что ты уходишь от реальнос- ти. Что случилось со всеми творческими аспектами ума? Где воображение, художественное творчество, оригиналь- ное мышление, решение проблем? Куда все это делось? - Спасибо, Ричард. Это хороший вопрос. Левая куча, содержащая только записи, которые ум считает не- обходимыми для выживания, действует исключительно как стимул - ответ, стимул- ответ, исключительно на логике идентичности. Эта куча действует совершенно ме- ханически, совершенно механически, как полный кретин. Пусть, предположим, заяц пасется в траве, слышит пение птицы, хруст ветки и вдруг чувствует острую боль в пле- че и слышит громкое "бах". Заяц удирает, как черт. Так ум работает на выживание. Все равно всему, за некото- рыми исключениями. Значит, творческие способности че- ловека могут существовать в одном из двух мест - или в другой куче записей, или в пространстве, которое осво- бождается, когда записи стираются при полном пережи- вании. Например, Джон беспокоился, что если он при пол- ном переживании переживаний сотрет запись, содержа- щую путь из отеля домой, то он потеряется. Это не так. Мы знаем, что если он полностью переживет свои пере- живания, связанные с дорогой домой, он все равно смо- жет добраться до дома. В свободном пространстве, созданном стиранием записи, проблема дороги домой будет решена, как кажется, из ничего. Ричард несколько секунд стоит молча. Тренер смот- рит на него. - Но что ее решает? Мне кажется, что сказать, что что-то возникает из ничего, - это не объяснение. - Нет, не объяснение, - говорит Мишель, - любое объяснение, йоторое я мог бы дать, должно было бы со- ответствовать твоим умственным требованиям. Чем бы ни было это "ничто" - это явно не ум. - Но что такое воображение? Творчество? Откуда они приходят? - Они никогда не уходили. Они всегда там были. - Я не понимаю. - Ну и прекрасно, Ричард. Помни, что если твой ум чувствует, что он что-то понимает, это, вероятно, значит, что он проигрывает одну из своих лент. Спасибо. Да, Ро- нальд? (Аплодисменты Ричарду.) - Могут ли записи из необходимой для выживания кучи быть стерты, как и другие? - Конечно! Любое полностью пережитое пережива- ние исчезает. В процессе правды вы воссоздали свои пе- реживания, и они в некоторых случаях исчезли. Расстройства в настоящем - это неизбежно переживания номер три: случается нечто, что включает переживания номер один или номер два, точнее - номер один. Чтобы избавиться от этих расстройств, мы должны либо унич- тожить переживания номер один, либо связь между ними и стимулами настоящего. - Значит, теоретически можно пережить все свои записи и стать пустым пространством? - Теоретически да. Но позднее мы увидим, что су- ществуют определенные барьеры, которые делают это невозможным... * * * - Эльза, не окажешь ли ты мне услугу? Не хочешь ли ты поделиться со мной и другими учениками тем, что придет к тебе, когда я буду задавать тебе вопросы? Не будет никаких фокусов и ничего неприятного. - Хорошо, - говорит Эльза. - Иди сюда и садись на стул. Эльза - хорошо одетая, невысокая хорошенькая женщина выходит на сцену и садится на один из двух сту- льев. - Прекрасно. Закрой глаза и войди в свое простран- ство... Хорошо. Через секунду я назову тебе дату, и я хочу, чтобы ты поделилась с нами всем, что придет к тебе. Лю- быми образами, словами или чувствами. Ты поняла? - Ага, - отвечает Эльза. - Хорошо. 1807 год. Эльза молчит секунд десять. - Я... вижу корабли. Я... я в маленькой шлюпке, от- плывающей от одного из кораблей... он горит. - Прекрасно. Что еще? - Со мной... еще двое мужчин. У меня ранена рука. Она горит. Трудно держать левое весло. Вода на дне шлюпки холодит ноги... - Что с кораблями? - Мы уплываем оттуда, и я вижу, как какие-то люди бегают по корме горящего корабля. Мне кажется, что сза- ди меня лежит раненый... - Прекрасно. Что-нибудь еще? - Да, - говорит Эльза, улыбаясь, - я хочу в туалет. - Ты или ты в лодке? - Та, которая в лодке. Я в порядке. - Спасибо, Эльза. (Аплодисменты.) - Хорошо. Смотрите. Что все это значит? Эльза - это перевоплощение английского моряка девятнадцато- го века? Этого узнать нельзя. У нее разыгралось вообра- жение, и она пересказала историческую книгу? Этого узнать нельзя. Если она взяла все это из исторических книг, то что такое для Эльзы исторические книги, как не запи- си? Или в ее куче записей содержатся события не только ее жизни, но также и жизней других людей прошлого? Снова этого узнать нельзя. Это только возможность. Тем не менее в любом случае это запись из ума Эльзы. Всё - запись. Ну хорошо. Есть один маленький аспект ума, о ко- тором я не говорил. Каждый из нас возник из клетки, сфор- мировавшейся в момент зачатия. Эта клетка сформировалась из одной отцовской клетки и одной ма- теринской. Материнская клетка возникла из клеток ее отца и матери. Все это знают. Все знают, что мальчик может быть похож как две капли воды не на отца, а на деда. И так до бесконечности. Ты можешь быть похож ни на отца, ни на деда, а на пра-пра-пра-пра-прадеда. Или на пра-пра-пра-пра-прабабку. Каждый из нас унаследо- вал что-то от каждого предка, и каждый из нас связан с кем-то другим. Ничего нового. Ничего удивительного. Я говорю только, что возможно, только возможно, что Эльза, как и любой другой, носит в себе записи, сделанные еще до ее рождения. Даже если это и воображение, вы должны при- знать, что большинство людей начинают немедленно со- здавать определенные события, как только их ум получает какую-то дату. Древние индийские йоги заявляли, что проследили эти воспоминания на триста пятьдесят триллионов лет назад. Дальше ничего нет. Можете верить или не верить, это неважно. Это только одно из явлений, которое долж- но заставить ваш ум понять, как мало он знает... * * * - Мы приближаемся к концу анатомии ума, и я хочу, чтобы вы все были внимательны. Ум - это линейная организация мультисенсорных тотальных записей последовательных моментов настоя- щего. Его целью является выживание особи или всего, что особь отождествляет со своим выживанием. Поскольку особь неизбежно отождествляет себя с умом, целью ума является выживание ума - выживание записей, точек зре- ния, решений, верований, правоты ума. Поэтому ум все- гда ищет согласия и избегает несогласия, всегда хочет быть правым и избегает быть неправым, хочет домини- ровать и избегает быть зависимым, хочет самооправда- ния и избегает критики. Конструкция ума предполагает две кучи. Одна со- держит записи переживаний, необходимых для выжива- ния, другая содержит записи, не необходимые для выживания. Переживания из первой кучи делятся на три класса. Номер один - это переживания, включающие боль, угрозу для выживания и относительную бессознатель- ность. Номер два - это переживания утраты или травми- рующей утраты, ассоциирующейся с переживаниями но- мер один и включающие сильные эмоции. Номер три - это переживания, запускающиеся важными элементами переживаний номер один и номер два. Вторая куча записей содержит переживания, не не- обходимые для выживания. Такие переживания могут быть у ребенка, когда он играет в игрушки или гуляет, и ничто в окружающей среде не делает это переживанием номер три. Логикой ума является иллогическая идентичность. Для ума А равно Б равно В равно Г, кроме некоторых случаев. Ум - это ассоциативная машина, которая ассо- циирует все вещи и происшествия внутри события. По- этому наша Джоан может ассоциировать лизание лица собакой либо с удовольствием от возвращения в созна- ние после падения, либо с болью. Мы никогда не знаем, какую идентификацию сделает ум. Последний вопрос, на который мы должны ответить: каковы размеры ума? Ка- ковы относительные размеры двух куч лент? Займемся этим вопросом. Слева находится куча записей переживаний, кото- рые ум фиксирует как необходимые для выживания. Спра- ва находится куча записей переживаний, которые ум записывает как ненеобходимые для выживания. Теперь для определенности возьмем воображаемое человеческое существо с рождения. Не раньше. Мы зна- ем, что существует вероятность того, что особь наследует записи за несколько триллионов лет, многие из которых могут содержать переживания номер один. Мы игнори- руем эту возможность. Мы также знаем, что в период бе- ременности женщина может упасть или отравиться и, таким образом, создать переживание номер один еще не родившемуся ребенку. Все это нам известно, но для про- стоты анализа мы предполагаем отсутствие переживания номер один до рождения. Поэтому начнем с рождения. В необходимой для выживания куче записей возникает стоп- ка записей родов. Прекрасно. Затем человек, вероятно, проживает несколько спокойных дней или недель. В его куче записей появляется стопка записей не необходимых для выживания. И вдруг ребенка роняют. С высоты всего пары футов, но бедное дитя несколько секунд чувствует, что игра окончена. Психологи говорят, что до года дети находятся большую часть времени в полусознательном состоянии, поэтому можно быть уверенным, что легкие толчки и падения создают переживания номер один. Пред- положим, остаток первого года жизни не дал человеку других переживаний номер один. Были ли у человека на первом году жизни переживания номер два или три? Джек? - Конечно, были. Даже то, что ребенка берут на руки, как при родах, может включить переживания но- мер три. - Хорошо. Конечно, в течение первого года жизни определенно будут переживания номер три. Да, Донна? - Если Джоан выносят на холодный воздух, может это быть переживанием номер три? - Конечно, может быть... Теперь я хочу, чтобы вы все обдумали такой вопрос: какой примерно процент за- писи первого года жизни Джоан, относящиеся к катего- рии один, два и три, составят в общем объеме записей, не необходимых для выживания? Обдумайте этот вопрос и дайте правдоподобную оценку. Дженифер? - Ты имеешь в виду, какой процент ее переживаний будет ассоциироваться с переживаниями номер один? - Да. Или с переживаниями номер два. Я хочу, что- бы все обдумали этот вопрос и предположили процент. Хорошо. Давайте посмотрим. У кого готов ответ? Боб? - Двадцать пять процентов. - Прекрасно. Двадцать пять процентов. Лесли? - Я бы сказал, только около пяти процентов. - Хорошо. Элания? - Двадцать процентов. - Прекрасно. Ричард? - Сто проклятых процентов. (Нервный смех.) - Хорошо. Донна? - Пятьдесят процентов. - Хорошо. Сильвия? - Десять процентов. - Хорошо, ладно, - заключает Мишель, - давайте предположим, что самый низкий из предложенных вари- антов процент — пять процентов - является правдоподоб- ным. Не будем считать это правдой. Это просто самая низкая оценка из предложенных. Итак, в течение первого года жизни пять процентов всех переживаний ребенка записываются в куче переживаний, необходимых для вы- живания. Посмотрим теперь что происходит между пер- вым и четвертым годами жизни Джоан. Предположим, что у нее довольно хорошая жизнь, и единственные но- вые переживания номер один - это, скажем, происшествие с ней, когда она катается ца. велосипеде или ее падение с лестницы. У большинства детей таких случаев больше, но у Джоан пусть будет только один. У нее, конечно, будет и несколько новых переживаний номер два - утрат с силь- ными эмоциями, утрат, ассоциирующихся с переживани- ями номер один. У нее также будет и несколько новых переживаний номер три. В конце концов у Джоан есть по крайней мере три переживания номер один, что дает це- лую кучу стимулов, которые могут включить пережива- ния номер три. Она также имеет несколько переживаний номер два, что дает дополнительные стимулы для вклю- чения переживаний номер три. Утрата велосипеда, соба- ки, лодки, брата или матери может быть переживанием номер два. Поэтому любое событие, содержащее элемен- ты, присутствовавшие в событии утраты собаки, лодки или матери - вроде консервной банки в канаве рядом с мертвой собакой - может стать событием номер три. Ясно? ПРОСНИТЕСЬ ВАШИ УМЫ-ПЫТАЮТСЯ ВАС УСЫ- ПИТЬ!.. Ясно? Хорошо. Какой процент переживаний в возрасте от одного до четырех лет будет переживаниями номер один, два или три? Задайте себе этот вопрос. На некоторое время наступает тишина. Наконец поднимаются несколько рук. - Да, Джуди? - говорит Мишель. - Я бы сказала, что теперь процентов пятьдесят. - Пятьдесят процентов. Хорошо. Джесси? - Мне кажется, что чем старше становится Джоан, тем больше ее переживаний становятся переживаниями один, два или три. - Хорошо. Это верно. Какой процент в возрасте от одного до четырех ты предполагаешь? - Я не знаю. Большой. - Какой? - Восемьдесят? - Прекрасно. Восемьдесят. Тэд? - Двадцать пять процентов. - Спасибо. Дик? - Я чувствую, что около ста процентов, но это зна- чит... - Прекрасно. Сто процентов. Кто еще? Наступает тишина. Поднятых рук больше нет. - Хорошо. Минимальная цифра - это двадцать пять процентов. Посмотрим, что это значит для Джоан на сле- дующие два или три года. Во-первых, возможно ли, что- бы пятый год ее жизни дал меньше, чем двадцать пять процентов? Несколько приглушенных "нет". Хотя некоторые ученики, как кажется, совершенно утратили нить спора, большинство слушают внимательно. Многие подавлены, так как с неудовольствием чувствуют, куда клонит тренер. - Нет, - соглашается Мишель, - процент пережива- ний номер один, два и три, процент записей, которые ум считает необходимыми для выживания, процент записей, которые функционируют исключительно по механичес- кому принципу идентичности, должен постоянно возрас- тать. После рождения, например, есть сто различных стимулов, которые могут включить переживания номер один, два и три. Если к концу первого года их, скажем, тысяча, а через четыре года - сорок тысяч, то число пере- живаний, которые могут не оказаться переживаниями номер один, два и три, становится все меньше и меньше, а процент переживаний номер один, дваитри- все больше и больше. В действительности, взяв самый низкий про- цент - пять процентов за первый год (что игнорирует воз- можность переживаний номер один, два и три до зачатия и в период беременности), мы видим, что за три года про- цент увеличивается в пять раз - до двадцати пяти процен- тов. В следующие три года рост будет происходить по крайней мере с той же скоростью, и это означает (пятью двадцать пять равно сто двадцать пять), что к семи годам все переживания Джоан будут записаны в "необходимой для выживания" куче. Мишель делает паузу, смотрит на учеников, на дос- ку, снова на учеников со странно мягким отрешенным выражением лица. В зале полная тишина. - В этом анализе есть только одна неточность, - го- ворит он, нахмурившись, - мы недооценили идиотскую логику ума. После рождения, королевского переживания номер один, у ребенка есть по крайней мере сотня стиму- лов, способных запустить переживания номер один, два или три. Но в силу логики идентичности каждый из этих стимулов немедленно ассоциируется в уме ребенка со всем остальным, что имеет к нему отношение. Руки врача ас- социируются с руками мужчины, руки мужчины ассоции- руются с мужчинами, мужчины ассоциируются с людьми вообще. Зеленый цвет больничных стен ассоциируется с зеленым цветом травы и деревьев. Больничные стены ас- социируются со стенами вообще, стены вообще - со все- ми поверхностями т. д. Если мы честно посмотрим на то, что происходит с момента рождения, мы увидим, что все, что ребенок пе- реживает, ассоциируется с болью, угрозой для выжива- ния и относительной бессознательностью. Все, что ребенок переживает с момента рождения, является по крайней мере переживанием номер три, и таким образом, все записи ребенка попадут в "необходимую для выжива- ния" кучу. Все его поведение будет механическим отве- том на стимул. Мишель сидит на стуле, слегка наклонившись вперед, с абсолютно нейтральным выражением лица. Он говорит теперь гораздо медленнее, делая длин- ные паузы между предложениями. Большинство уче- ников слушают со смущением, недоверием и подавленностью. - С момента рождения мы попадаем под влияние механического ума. С момента рождения все - только сти- мул - ответ, стимул - ответ, стимул - ответ. Механичес- кий ум использует свою логику идентичностей в своих кретинических усилиях выжить. С момента рождения мы полностью попадаем под влияние машинного ума... сти- мул - ответ, стимул - ответ, стимул ответ... Все вы недавно видели, что, когда Роберт пытался решить, поднять или опустить руку, рука просто оказы- валась поднятой или опущенной, или решение каким-то образом оказывалось у него в голове... Все механично... Контроля нет... Все механично... Стимул - ответ, стимул - ответ, стимул - ответ... Мишель делает длинную паузу и нейтрально огля- дывает аудиторию. В зале глубокая тишина. Большинство учеников смотрит мрачно. - Вы - машины, — беззаботно говорит он через не- которое время, - вы никогда не были ничем, кроме ма- шин... Тренер снова делает паузу, глядя на зал с полным безразличием. - Ваши жизни полностью механичны... Только сти- мул - ответ, стимул - ответ, стимул - ответ... Ваши жизни бессмысленны... У машин нет смысла... У машин нет целей... идеалов... морали... смысла... Ма- шины просто ползут... механически... пытаясь выжить... они рассыпают искры... выбрасывают вонючий выхлоп... но они абсолютно бессмысленны... Кто-то из учеников тихо плачет. Большинство си- дит неподвижно. На лицах протест или депрессия. - Вы - машины... Вы никогда не были ничем дру- гим... Контроля нет... У вас никогда не было никакого контроля... Все ваши трагедии - это проигрывание ваших лент... Мишель берет с подставки свой термос и пьет. - Все ваши драматические переживания, - продол- жает он, облизывая губы, - это только проигрывание в вашем машинном уме каких-то старых угроз для выжи- вания. Все-это только стимул - ответ, стимул - ответ, сти- мул - ответ... Вы потратили всю свою жизнь на попытки найти лазейку и не признавать, что вы - машины. Потратили всю жизнь, пытаясь не признавать того, что есть... Вы были машинами до тренинга... Вы остались машинами после тренинга... Никаких перемен... Двести пятьдесят долларов ни. за что... (Кто-то тихо смеется.) Вы - маши- ны... Заметьте, что ваши умы сопротивляются. Ваши умы подкидывают вам мысли вроде "Это слишком абстракт- но" или "Это бессмысленно"... Вы знаете, что вы свобод- ны потому, что через ваши умы механически проскакивает мысль "Я свободен". За ней механически следует другая - "Да, верно, я свободен"... Кто-то громко смеется, но Мишель, кажется, не за- мечает этого. - Все вы сидите и говорите себе: "Это еще один трюк тренера... Через несколько минут он все переиграет и ска- жет нам, что мы не машины. Мы сделаем несколько про- стых ЭСТовских процессов и станем лучше". Трое коротко посмеиваются, один громко смеется. - Это не трюк, - говорит Мишель, снова отхлебы- вая из термоса, - я ничего не переиграю... Это все... Еще несколько учеников начинают тихо смеяться. Кто-то продолжает плакать. - Ничего больше не будет... Вы - машины... Короткая волна смеха пробегает по залу. - Каждая мысль, которая возникает сейчас в ваших головах, просто возникает... Эффект, эффект, эффект, эф- фект, эффект... Старый машинный ум все еще крутит свою шарманку... Вы-только... машины... Вы никогда не были ничем другим. Мишель поводит плечами в комической "ну и что?" манере. Несколько учеников смеются. - Вот и все... Кто-то снова смеется. - Тут нечего понимать... Я надеюсь, вы это понимаете. Несколько человек смеются, двое - очень громко. - Вы получили это. (Смех.) - Вы потеряли... Тут нечего получать... (Смех.) - Вы потратили целую ебаную жизнь на то, чтобы спрятаться от факта, что вы - машины... Вы претендова- ли на то, что каким-то образом контролируете свой ум... Ну и ладно, - говорит он, снова поводя плечами, - есть о чем беспокоиться... (Смех.) Неважно... Все равно все бес- смысленно... (Смех.) - Теперь мы можем сказать вам, что такое просвет- ление, - продолжает Мишель, слегка изменяя выражение лица, как будто собирается сказать что-то на один про- цент более важное, чем все, что он говорил до этого. - Просветление - это знание, что ты - машина... Смех медленно распространяется по всему залу, вырастает в гигантскую волну и отступает. - Приятие своей машинности, - тренер делает дли- тельную паузу и смотрит на аудиторию с утомленным мягким выражением лица. - Вот оно... Громкий смех небольшого числа учеников заполня- ет зал. Кто-то аплодирует. Большинство ошеломлены и озадачены. - Это - космическая шутка, - громко говорит кто-то. - Да, - говорит тренер, - вроде того... (Смех.) - Вы заплатили по двести пятьдесят долларов, что- бы узнать, что вы - машины... (Смех.) что вы всегда были машинами... (Смех.) Мишель продолжает. Теперь около трети, а может быть, половины учеников сияют и смеются каждому его слову. Остальные мрачны и ошеломлены. - Просветление - это просто знание и приятие того, что ты машина... Велика важность... (Смех.) Вы получи- ли это, и это - ничто, верно?.. (Смех.) Дои говорил вам в прошлый уик-энд, что вы ничего не получите от тренин- га (Смех.) Ну вот вы и получили! Следует взрыв смеха. Мишель сияет. - Тут нечего получать... Он подходит к своему термосу, пьет и вытирает рот. - Человечество триста пятьдесят триллионов лет борется за то, чтобы не быть тем, что оно есть... Неудиви- тельно, что оно устало! (Смех.) Трудно быть машиной... Создает скрежет, износ деталей... вонючий выхлоп... Про- светление - это говорить "да" тому, что есть... Просвет- ление - это брать, что получил... Ты, разумеется, можешь брать, что получил... потому что это то, что ты получил! (Смех.) И ты, разумеется, можешь не брать того, что ты не получил... потому что ты этого не получил... (Смех.) Конечно, нельзя никого заставить брать больше того, что получают... но они, естественно, все равно это получают... Просветление (при этих словах несколько человек смеются) - это большое ничто... Просветление - это брать, что получил... когда ты это получил. (Смех.) И не брать того, что ты не получил... когда ты этого не получил... (Смех.) - Чего ты хочешь? - внезапно рявкает Мишель на поднявшего руку ученика. Мишель говорит теперь совер- шенно другим, гротескно раздраженным голосом, кото- рый вызывает у аудитории взрыв смеха. - Я только хочу сказать, - говорит Том, вставая, - что это самые грандиозные двести пятьдесят долларов, которые я когда либо тратил... (Смех, аплодисменты, мрачность.) - Велика важность, - говорит Мишель, пожимая плечами, - машина хвалит себя за то, что она - машина. (Смех.) -... Да, Джейн? - У меня вопрос по поводу кучи записей... - говорит Джейн, но ее мгновенно заглушает хохот. - Поздно, Джейн, все кончено... Ничего больше нет, - заключает Мишель. (Смех.) - Но я хочу задать вопрос про кучи, - настаивает Джейн, чем вызывает еще больший взрыв смеха. - Расслабься, - предлагает Мишель, - получай удо- вольствие от лент... Да, Тэрри? - Теперь, когда мы просветлились, мы все еще жопы? (Смех.) - Жопа, - начинает Мишель с преувеличенным чув- ством достоинства и торжественностью, - это машина, которая думает, что она не машина. Он делает паузу и, многозначительно улыбаясь, оборачивается на доску. Когда он поворачивается на- зад, его лицо расплывается в карикатурной идиотской улыбке. - Просветленный человек (Смех.) - это жопа, которая знает, что она машина. (Смех и аплодисмен- ты.) - Ричард? - Я не понимаю, над чем все смеются, - говорит Ричард, нахмурившись. - Смеются не все, - говорит Мишель с видом искрен- него удивления, - ты не смеешься. Я не смеюсь. - Да, но большинство смеется. - Верно, Ричард, похоже на то. Люди, которые сме- ются, смеются потому... что они смеются. А люди, кото- рые не смеются, не смеются потому... что не смеются. (Смех.) - Но что тут смешного? - настаивает Ричард. - Все очень просто, - отвечает Мишель, - парень по имени Анри Бергсон, великий французский философ, как мне говорили, написал однажды книгу, доказывающую, что суть смешного состоит в видении человеческих су- ществ действующими как машины (Смех.)... И некоторые люди здесь, по всей видимости, видят человеческие суще- ства, действующие, как машины. - Но философски... - начинает Ричард, но слово "фи- лософски" вызывает такую волну смеха, что конец фразы не слышен, и он садится. - Джери? - Чрезвычайно, чрезвычайно, чрезвычайно удиви- тельно, - говорит Джери с широкой улыбкой, - почему мне так хорошо? Я не согласен с тем, что ты говорил, но я чувствую, как будто парю в двух футах над землей. Поче- му? Это невероятно... (Аплодисменты.) - Бери, что получил, Джери. Некоторые машины находят, что когда они перестают пытаться не быть ма- шинами, жизнь становится несколько легче... Люди, ко- торые ведут свою машину по жизни на полной скорости с тормозом, вжатым в пол, имеют довольно... припадочную поездку. (Смех.) - Куда это ты идешь? - спрашивает Мишель у высо- кого мужчины, который встал со своего места и направ- ляется к выходу. - Я получил это! Я получил это! - отвечает тот с улыбкой. - Это грандиозно, и я решил пойти домой. (Смех и аплодисменты.) - Сядь, - говорит Мишель с карикатурно строгим выражением лица, - ты согласился остаться до конца тре- нинга. То, что ты узнал, что ты - машина, не повод ду- мать, что тренинг окончен. - Но я получил это! - Велика важность! Помни, ты всегда это имел. Тут нечего получать. Садись. Широко улыбаясь, высокий мужчина возвращает- ся на свое место. - Хорошо. Все кончено... - говорит Мишель, потя- гивается и наигранно зевает. - Просветление - это зна- ние, что ты - машина. Просветление - это брать, что получил, когда ты это получил, и не брать того, что не получил, когда ты этого не получил. Вернер говорит: "То, что есть, есть". Мишель делает паузу и с любопытством смотрит на аудиторию. Довольно похоже на правду, вер- но? (Смех.) - Будда сказал по-другому, но это то же самое. Он сказал: "Ты не можешь вырваться из колеса смертей и рождений, пока не осознаешь, что ты не Деятель... "Ты не можешь вырваться из колеса смертей и рождений, пока не осознаешь... что ты не Деятель. Колесо, конечно, было первой машиной. (Смех.) - Да, Дженифер? - Я хочу поблагодарить тебя. Последние полчаса освободили меня от пяти лет вины за смерть моей дочери. (Аплодисменты.) - Да, Фил? - Я подавлен, - коротко говорит Фил. Он действи- тельно выглядит подавленным. - Грандиозно, - говорит Мишель, - бери то, что получил... Да, Донна? (Аплодисменты Филу) - Как могут машины чувствовать себя так хорошо? Это невероятно. - Бери, что получила, Донна... когда получила... Если ты не получила, то не бери того, что ты не получи- ла. Мишель встает и отходит от своего стула. - Хорошо, - говорит он, - сейчас вы все делитесь на три категории. Либо ты это получил и знаешь, что ты это получил, либо ты знаешь, абсолютно уверен, что ты это- го не получил, либо, наконец, ты не уверен, получил ты это или нет. Ясно? Три категории. Сейчас мне не нужно ваше говно. Не врите. Вы врали всю свою жизнь. Пора остановиться. Мне не нужно ваших одолжений. Мне на- срать, к какой категории вы себя причисляете. Будьте че- стны перед собой. Ты получил это и знаешь, что получил это, - это категория номер один. Ты знаешь, ты абсолют- но уверен, что ты этого не получил, - это номер два Или ты получил, а может и нет, ты не уверен. Это - номер гри. Теперь я хочу, чтобы все, кто получил это и знает, что получил это, встали. Встаньте. Встают около половины учеников. Это все те, кото- рые смеялиеь. Они улыбаются, их лица сияют. Встают также несколько человек с мрачным или растерянным выражением лиц. - Теперь пусть все, кто получили это и знают, что они это получили, но которым не нравится то, что они получили, встанут тоже. Встают еще несколько человек. - Все, кто знают, что они это получили, но уверены, что они имели это еще до того, как сюда пришли, встань- те тоже. Еще несколько человек встают. - Все, кто знают, что они это получили, но слишком упрямы, чтобы признать, что это - это, встаньте. Еще несколько человек, смущенно улыбаясь или смеясь, присоединяются к стоящим. - Теперь встаньте те, с которыми что-то случилось, пока я говорил, и они теперь знают, что получили это. Встают еще двое учеников. - И, наконец, все, кто знают, что они получили это, но хотели бы не получать. (Смех.) Встают еще человек десять. Теперь стоят не меньше трех четвертей учеников. - Прекрасно. Может быть, еще кто-нибудь тайно знает, что получил это? Встают еще двое. - Хорошо. Садитесь. Пока первая группа садится, Мишель отворачива- ется и пьет из своего термоса. - Теперь я хочу, чтобы встали те, кто знает, кто уве- рен, что не получил этого. Встают шесть учеников. Мишель по очереди спра- шивает каждого из них, уверен ли тот, что не получил это- го. Каждый уверяет, что уверен, что не получил этого. - Хорошо, мы поговорим с вами чуть позже. Я про- шу вас сесть, но постарайтесь не забыть, кто вы такие. (Смех.) - Хорошо, третья категория. Встаньте все, кто не уверен, получил он это или нет. Встают двадцать пять - тридцать учеников. - Прекрасно. Если пока я говорю с одним из вас, кто-то, кто не уверен, вдруг станет уверен в том, что он получил это, пусть просто сядет. Мария, ты получила это? - Я не знаю, - отвечает Мария, - я не уверена. - Прекрасно! Что ты получила? - Я не знаю. - Ты должна была что-то получить. - Ну... я поняла, что тут нечего получать... - ТЫ ПОЛУЧИЛА ЭТО! (Смех и аплодисменты) Мария садится. Она сбита с толку, но улыбается. - Хорошо, Ларри. Ты получил это? - Я не уверен. Это кажется слишком... простым, слишком... абстрактным. - Прекрасно. Ты получил это, и это кажется слиш- ком простым? - Я не уверен... - Что ты получил? - Я понял, что, ну... что мы все - машины... и, ну, мы можем расслабиться и получать удовольствие. (Смех, аплодисменты, Ларри, вдруг заулыбавшись, садится) - Хорошо. Барбара. Ты получила это? - Я не уверена. - Прекрасно. Что ты получила? - Замешательство. Полное замешательство. - Грандиозно! Потрясающе! Ты получила полное за- мешательство. Это восхитительно! Что еще ты получила? - Это все. Полное замешательство. Мрак. Темнота. - Прекрасно, Барбара. Позволь тебя спросить: ты понимаешь, что получила замешательство? -Да. - И ты донимаешь, что не получила ясности и весе- лья? - Верно, не получила. - И ты понимаешь, что когда ты получаешь заме- шательство, то это то, что ты получаешь? (Смех.) -Да. - И что когда ты не получаешь замешательства, то это то, чего ты не получаешь? -Да. - И что когда ты получаешь то, что ты получаешь, то ты это получаешь. -Да. - Грандиозно! Ты получила это! (Аплодисменты и смех.) К этому моменту около половины тех, кто стояли, садятся. - Барри? Ты получил это? - Я не уверен. Я подумал, что получил это, но все находят это смешным или восхитительным, а я нахожу это тяжелым. - О! Ты получил это и находишь это тяжелым? - Я не уверен. - Что ты получил? - Я понял, что мы тратили свое время в надежде, что что-то выведет нас из нашей механичности... а выхо- да нет... - Ты получил это! (Смех и аплодисменты.) - Дональд? Ты получил это? - Я встал только для того, чтобы сказать, что вы заставили нас потратить двести пятьдесят долларов и че- тыре дня жизни, чтобы мы могли услышать, что мы - ме- ханические машины; что здесь нечего получать; что мы получаем то, что мы получаем, когда мы это получаем, а не раньше, что то, что есть, есть, нравится нам это или нет, и что мы имели это всю жизнь и тут нечего получать. Это самое большое надувательство, про которое я когда- либо слышал... и это также лучшие в моей жизни двести пятьдесят долларов. (Смех и аплодисменты.) Некоторые из тех, кто думает, что не получил это, остаются тверды в своем убеждении, и Мишелю прихо- дится работать с ними иногда и по десять минут, с одним даже двадцать. Двое или трое садятся с выражением, оз- начающим, что они так и не получили этого. Как гово- рит Мишель, в любом случае очевидно, что некоторые люди, получившие это, видят в этом освобождение, тог- да как других это подавляет. Они не только не разделяют общей радости, для них вообще необъяснимо, почему другие ученики испытывают освобождающие пережива- ния, когда им говорят, что они - машины. Но снятие тормозов - это всегда освобождение, и многие явно обнаруживают, что переживание, через ко- торое они прошли, дает им неведомые ранее возможнос- ти. В последующие сорок минут оживление в зале постепенно возрастает и доходит до апофеоза. Мишель объявляет обеденный перерыв, после которого он расска- жет нам о разнице между просветленным человеком и не- просветленным человеком и все о сексе, любви, выборе и решении. * * * Хотя буфет при отеле невероятно плох - несъедоб- ная пища, надо полагать, тщательно отбирается из самых подозрительных мест во вселенной, - девять учеников, сидящие за нашим круглым столом, не замечают этого. Четверо из них все еще парят над землей, сияют, смеются и охотно дурачатся. Пятеро других сдержанно и подозри- тельно наблюдают: веселая четверка либо спятила, либо обманывает, претендуя на то, что просветлилась. Наблю- дают внимательно, пытаясь определить, что это. - Вы знаете, - говорит Том, парень с четками, кото- рый много спорил, а теперь в экстазе, - я вспомнил, что я читал в какой-то статье, что ЭСТ заканчивается тем, что нам говорят, что мы машины. Я помню, как я сказал себе: этого не может быть, здесь есть какой-то секрет. И вот мы здесь, все так и есть, и это правда. - Мы не машины, - коротко говорит Дэвид Тому через стол, - я понял, что то, что есть, есть, и нет смысла бороться с этим, но теория ЭСТ, что мы - машины, - чи- стая ерунда. В сегодняшней аргументации было столько дыр, что она похожа на сито. Его высказывание встречается вежливым молчани- ем. Пожилой человек по имени Хэнк, который периоди- чески порывался уйти, мрачно говорит: - Да, я думаю, что все это было... слишком абстрак- тно. То есть он двигался слишком быстро. Мы не успева- ли выдвигать логические возражения. Двое, мужчина и женщина, начинают смеяться, но тут же осекаются. - Извините, - говорит Дженифер, - да... вы правы, вы абсолютно правы. Я полагаю, аргументация не была слишком логичной, но, видите ли, те из нас, кто смеются, смеются не потому, что поверили в аргументацию. Я не верю, что я - машина. Это чушь, верно? - А я верю, - отвечает Хэнк. - Нелепо верить, что я - машина, - говорит Джени- фер, снова начиная смеяться, - но... видите ли... я просто пережила свой ум как машину, - она смущенно улыбает- ся. - Но что в этом смешного, черт побери? - резко вме- шивается Дэвид. - Человечество эволюционировало при- мерно биллион лет, а не триста пятьдесят триллионов кстати, чтобы выйти за стимул - ответ. А кроме того, би- хевиористский детерминизм, лежащий за этой глупой иде- ей машинности, вышел из моды лет двадцать назад. - Я этого не знаю, Дэвид, - отвечает Дженифер, - я только знаю, что последние тридцать лет моей жизни я верила в то, что я имею контроль, что я могу измениться, и моя жизнь обычно была... говном. Теперь я переживаю, я переживаю, что у меня нет контроля, что все, что я могу сделать, - это выбрать и принять то, что есть. И я нахожу это чувство восхитительным. Я понимаю, что это бессмыс- ленно. Но, как я осознала, смысл - это одна из тех вещей, которые исковеркали мою жизнь. - Знаете, - говорит Дэвид, внимательно вглядыва- ясь в лица, - вам как будто промыли мозги. ( Четверка смеется) ЭСТ сделал свое дело. Я думаю, вы теперь ста- нете хорошими маленькими эстиками, будете вести семи- нары для гостей и потратите остаток жизни, "делясь", "создавая пространства" и посылая Вернеру поздравле- ния на Рождество. Нападки Дэвида вновь встречаются молчанием. - Что мы делаем, то делаем, - говорит наконец Алан, - а чего не делаем, того не делаем. - Абракадабра! - яростно произносит Дэвид. - Если я сделаю все, что ты сказал, - мягко продол- жает Алан, - то Вселенная выживет, а, Дэвид? - Да. Но мне жалко тебя, - отвечает Дэвид. - Но если мне промыли мозги до экстаза, то в чем моя проблема? -Мог бы и помучиться, - говорит Том, и они с Ала- ном смеются. - Что случилось с тобой, когда тренер начал гово- рить нам, что мы - машины? - спрашивает Том Дэвида с явным интересом. - Сначала я увлекся... - отвечает Дэвид. (По мере того как он начинает рассказывать о своих переживани- ях, с его лица уходит напряжение). То есть я знаю, что многое из того, что мы делаем и чувствуем, особенно рас- страиваясь, вытекает из переживаний прошлого, которые более важны... более важны для выживания, можно ска- зать. Затем, задолго до того как он сказал, что мы - пол- ностью машины, я начал ощущать подавленность. Я начал чувствовать себя в ловушке. Когда тренер сказал нам, что мы - машины, и это все, я просто оцепенел. А люди нача- ли смеяться... Иисусе... (Дэвид уставился на искусствен- ные цветы в центре стола, но, очевидно, вглядывался в свои внутренние переживания.) Когда люди начали сме- яться, я почувствовал... невероятную панику... невероят- ную панику... (Дэвид бросает взгляд на Тома. Он выглядит испуганным и почти готов расплакаться.) Должно быть что-то еще. Должно быть что-то еще. Том смотрит серьезно. - Я не могу помочь тебе, Дэвид. Я понял, что это все, и получил освобождение. Но ты этого не получил. То, что ты получил, - это именно то, что ты и должен был получить. Дэвид смотрит на Тома. - Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что то, что я получил, это именно то, что я и должен был полу- чить? - Ну, - говорит Том, нахмурившись, - что ты полу- чил... уже там, то есть это то, что ты получил, и этого уже никогда не изменить. Для тебя было бы безумием пытаться получить то, что получили я, Барбара или Хэнк. Дэвид внимательно смотрит на Тома. Его глаза пу- сты. Он тыкает вилкой в несвежую сосиску, его ум напря- женно работает. - Но... я понял, что эта теория - чушь. - Именно, - спокойно говорит Том, - и не могло быть иначе, верно? - ...Нет... но... что есть, есть, это я понял, - говорит Дэвид, напряженно сосредоточившись, - но эти машины... - Я не думаю, что машины так уж важны, - говорит Барбара, - важно, что ты вдруг прекращаешь сопротив- ляться вещам, позволяешь вещам быть такими, какие они уже есть. Дэвид начинает смеяться и вдруг прекращает. Его глаза загораются и потухают. - Минутку, - говорит он, начиная улыбаться, - ми- нутку... сейчас я думаю, что я не машина, верно? - Надо полагать, - отвечает Алан. - Это то, что со мной происходит, верно? - Да, - отвечает Том. - И это. нормально, верно? - спрашивает Дэвид, широко' улыбаясь. - Это прекрасно, - говорит Том. - Я думаю, что я не машина, и это прекрасно. Вер- но. А вы, жопы, думаете, что вы - машины, и это прекрас- но для вас, верно? Все улыбаются и наклоняются к Дэвиду. - Да. Продолжай. - В чем тогда проблема? - спрашивает Дэвид, улы- баясь. - А у тебя была проблема? - заинтересованно спра- шивает Том. - Да, верно, - отвечает Дэвид, - я думаю, что вам, жопам, промыли мозги. Верно? (Он снова коротко посме- ивается.) И это тоже прекрасно, верно? - Верно! - Верно! - Я ПОЛУЧИЛ ЭТО! - смеясь объявляет Дэвид. - Мы не машины, но некоторые думают, что они машины, но мы есть то, что мы есть, как бы ни старались, поэтому все мы можем расслабиться и получить удовольствие. -Вот и хорошо! - говорит Барбара. Дэвид внезапно хмурится. - Но... -начинает он,-но (хмурясь)... А (улыбаясь)... То, что я сейчас получил, - это "но", верно? И "но" - пре- красно, верно? (Он начинает смеяться.) Говно. Все про- сто. Я провел четыре изнурительных дня, чтобы узнать, что когда я говорю "но", я говорю "но". И он смеется. Хэнк и Стелла, однако, выглядят мрач- ными и неудовлетворенными. Хэнк беспокойно ерзает на стуле... * * * - Разница между просветленным человеком и не- просветленным человеком - ничто, - дружелюбно гово- рит Мишель после перерыва (Ученики смеются. Они часто будут смеяться в течение этого долгого вечера). - Непрос- ветленный человек действует по принципу: стимул - от- вет, стимул - ответ, стимул - ответ. Велика важность. Разница - ничто. Непросветленный человек пытается с этим что-то делать. Он всегда что-то делает. Когда он за- нимается любовью, он думает; когда он медитирует, он стремится к просветлению; когда он читает, он стремится к просвещению. Просветленный человек не делает ниче- го. Полностью просветленный человек никогда ничего не делает. Ничего не делать - это просто принимать то, что есть. То, что есть, есть, принимаем мы это или нет, поэто- му не нужно быть очень умным, чтобы быть просветлен- ным. Нужно только принимать то, что есть, или, как мы говорили десять дней, брать, что получил... когда ты это получил. В обеденный перерыв один из вас задал мне вопрос о полном переживании переживаний, ведущем к их исчез- новению. Можем ли мы медленно, но верно избавляться от переживаний номер один, два или три, пока наконец не уничтожим свой машинный ум? Абсолютно. Теорети- чески все, что мы должны делать, - это воспроизвести все свои переживания и полностью их пережить. Тогда запи- си исчезают из кучи. Когда мы уничтожили все свои за- писи - мы безумны! (Смех.) Только одна проблема. По некоторым оценкам, у нас есть около трехсот триллионов записей. (Смех) При- бавьте или убавьте триллион или два. Если мы уничто- жаем, скажем, по тысяче в день, то мы можем полностью вытереть доску и достичь полного освобождения и безу- мия где-то немногим больше чем через восемьдесят мил- лионов лет! Но есть другой резон полностью переживать свои переживания. Когда вы что-то полностью переживаете, запись исчезает, и что остается? Пространство. Вот поче- му когда вы что-то полностью переживаете или воспро- изводите переживание, у вас появляется чувство облегчения. Когда вы не переживаете, вы добавляете к куче новые записи, и ваша ноша становится тяжелее. Быть просветленным - это выбирать то, что проис- ходит, когда это происходит. Быть просветленным - это знать, что ты есть то, что ты есть, и не есть то, что ты не есть, и быть этим довольным. Быть просветленным - это говорить "да" тому, что происходит, говорить "да" свое- му "да" и "да" своему "нет". Это не значит, что из-за того, что все и так хорошо, мы не должны протестовать против войн, бороться с бедностью, помогать тем, кому нужна помощь, или рабо- тать над созданием лучшего общества. Нет. Просветле- ние - это говорить "да" тому, что есть для нас, и если мы считаем, что наше общество больно и нуждается в пере- менах, то мы выбираем работать для изменения общества. Если то, что есть, - это страх смерти, то мы говорим "да" нашему страху смерти, мы выбираем наш страх смерти и, выбирая наш страх смерти, мы полностью переживаем его. Он может либо исчезнуть, либо нет. Если он исчезает, мы говорим "да" его исчезновению. Если остается, мы гово- рим "да" своему страху. То, что в вас трансформировалось, это не ваши стра- хи или огорчения. Не сейчас по крайней мере. Трансфор- мировалась ваша способность переживать жизнь, чтобы те ситуации, которые вы пытались изменить или отказы- вались изменить, прояснились в процессе самой жизни, в процессе выбора того, что есть. Иногда ваши боли, страхи, барьеры исчезнут, иног- да нет. Но ваше переживание их будет совершенно дру- гим. В Калифорнии был проведен эксперимент: безна- дежным раковым больным, которые знали, что они уми- рают и обычно чувствовали сильную боль, если не были под анестезией, в течение последних недель жизни регу- лярно давали предписанное количество ЛСД. Все боль- ные сообщали, что боль и знание о том, что они умирают, остались, но их переживание боли и умирания трансфор- мировалось. Боль больше не тревожила их. Она казалась неважной. Умирание больше не тревожило их. Оно каза- лось неважным. Они сохраняли полный контакт с реаль- ностью. Они не галлюцинировали. Ничто не изменилось. Они переживали освобоищеиие, говоря "да" тому, что есть. С вами сейчас происходит то же самое. Вы узнали секрет, с которым в конце концов возвращаются парни, просидевшие двадцать лет в пещере: ты не Деятель. Ты источник и создатель всех своих переживаний, ты Бог, но ты - индивидуальная личность, разгуливающая внутри созданной тобой вселенной, не имеющая никакого конт- роля над своими действиями. Полная чушь. Полный парадокс. Ты являешься ис- точником всех своих переживаний, и у тебя нет ни малей- шего контроля. Все, что ты можешь сделать, - это выбрать то, что происходит. Когда ты научишься хотеть то, что получаешь, то знаешь что? Ты получаешь то, что ты хо- чешь. И с этих пор ты всегда получаешь то, что получа- ешь. (Смех.) Все это космическая шутка, как сказал один из вас. Что значит понять шутку? Поэтому если кто-то будет спрашивать у вас про ЭСТ, не пытайтесь объяснить. Объяснять шутку - это вернейший способ нагнать скуку и заставить думать, что ты дурак. Человек либо понима- ет шутку, либо нет. Если он ее не понимает, не велика по- теря. Большинство людей ее не понимают, а человечество как-то прожило триста триллионов лет. Оно доживет до следующего уик-энда, если ты или твой друг ее не поняли. Если они ее не понимают, то что это значит? То, что они ее не понимают... * * * - Ладно, - говорит Мишель Элании несколько по- зднее. Она на платформе, сидит на одном из стульев. - Я хочу, чтобы ты вообразила, что у меня в руках два.моро- женых, одно шоколадное, другое ванильное. Я хочу, что- бы ты выбрала одно, шоколадное или ванильное. Какое ты выберешь? - Ванильное, - говорит Элания, улыбаясь. - Прекрасно, - говорит Мишель, - почему ты выб- рала ванильное? - Я хочу ванильное. - Нет, - говорит Мишель, - есть два мороженых, одно шоколадное, другое ванильное. Выбери одно. - Хорошо, - говорит Элания, улыбаясь чуть нервно, - я выбираю ванильное. - Прекрасно. Почему ты выбрала ванильное? - Я выбрала ванильное потому, что я люблю ваниль- ное больше, чем шоколадное. - Нет, - говорит Мишель, - есть два мороженых. Какое ты выберешь? Элания хмурится. - Я выбираю шоколадное, - говорит она. - Хорошо. Почему ты выбираешь шоколадное? - Я решила, что раз с ванильным ничего не получа- ется, то я попробую с шоколадным. - Нет, - твердо говорит Мишель, - смотри, есть два мороженых, одно ванильное, другое шоколадное. Выбе- ри одно. Элания смотрит на Мишеля, затем на аудиторию. - Ну... но я больше люблю ванильное! - выпаливает она. - Выбери одно, Элания. - ВАНИЛЬНОЕ! - Грандиозно. Почему ты выбрала ванильное? - Потому что я люблю ванильное. - Нет, - твердо говорит Мишель, - это рассудочно. Вот шоколадное. Вот ванильное. Выбери одно. Элания выглядит раздраженной, краснеет. Она зас- тывает на несколько секунд. -Я... выбираю... шоколадное...-осторожно говорит она. - Хорошо. Почему ты выбрала шоколадное? - Я выбрала шоколадное... потому что... мне хочет- ся шоколадное. - Нет. Это рассудочно. Вот два мороженых. Ваниль- ное и шоколадное. Выбери одно. Элания явно злится. Многие ученики чувствуют, что зна- ют ответ, и дрожат от нетерпения. Элания смотрит в стену. - Ванильное, - говорит она без особого энтузиазма. - Прекрасно. Почему ты выбрала ванильное? - Я выбрала... ванильное... потому что... я люблю ванильное мороженое больше любых дру... - Нет! Это рассудочно... - НО Я БОЛЬШЕ ЛЮБЛЮ ВАНИЛЬНОЕ! - Это грандиозно, Элания, - говорит Мишель, - я понял. Ты любишь ванильное мороженое больше шоко- ладного. Верно? -ДА! - Прекрасно. Вот два мороженых - одно ванильное, другое шоколадное. Выбери одно. - ВАНИЛЬНОЕ! - Грандиозно, Элания. Слушай внимательно. По- чему ты выбрала ванильное? - Я выбрала ванильное, потому что выбрала! (Смех и аплодисменты) - Хорошо. Почему ты выбрала выйти на сцену для этой демонстрации? - Будь я проклята, если я знаю, - говорит Элания, явно радуясь концу мучения. - Почему ты выбрала быть добровольцем для этой демонстрации? - Потому что я хотела как можно больше получить от тренинга... - Нет! - говорит Мишель. - Это рассудочно, это де- лает тебя эффектом чего-то. Почему ты выбрала быть добровольцем для... - ПОТОМУ! - Что потому? - спрашивает Мишель. - Я выбрала быть добровольцем, потому что я выб- рала быть добровольцем! (Смех и аплодисменты.) - Это очень хорошо, - говорит Мишель) - теперь, Элания, ты можешь либо остаться на платформе, либо вернуться на место. Выбирай. Элания улыбается. - Я выбираю сесть, - говорит, встает и идет на место. - СТОП! - кричит Мишель. - Это прекрасно. Поче- му ты выбрала сесть? Элания смотрит на него секунд десять. - Очень просто, - говорит она наконец, теперь ши- роко улыбаясь, - я выбрала сесть потому... что выбрала сесть. Элания идет на место, ученики аплодируют. - Хорошо. Продолжим ЭСТовскую бессмыслицу. Хочет кто-нибудь спросить или прокомментировать? Да, Джек? - Теперь я знаю, что Дон пытался мне объяснить в прошлый уик-энд. Я сказал ему, что пришел на ЭСТ по- тому, что мне порекомендовали друзья, а он настаивал на том, чтобы я выбрал быть здесь. Тогда я сделал вид, что понял. Теперь я получил это. - Спасибо, Джек. Бетси? (Аплодисменты.) - А я не получила. Элания предпочитает ванильное мороженое шоколадному. Разве не из-за этого она выби- рает ванильное? - Из-за этого она выбирает ванильное в мире эф- фекта, эффекта, эффекта, в мире нереальности - кодовое слово "реальность", но не из-за этого люди выбирают вещи в реальности, в сфере ответственности, в мире при- чины, причины, причины. В этой сфере мы выбираем что- то потому, что мы это выбираем. - Это различие кажется мне тривиальным, - гово- рит Бетси. - Я боюсь, Бетси, что если различие между реально- стью и нереальностью кажется тебе тривиальным, ты мо- жешь столкнуться с проблемами. Смотри. Большинство людей говорят: "Я злюсь потому, что мой друг потерял мои двадцать долларов" или "Я ем ванильное мороженое потому, что мой язык предпочитает ваниль", потому что они переживают свое тело или своих друзей как причину, а себя как эффект. Это верный путь к тому, чтобы жизнь не работала. На ЭСТе мы являемся причиной. Наш язык предпочитает ваниль, любит ваниль, но мы выбираем... либо ванильное, либо шоколадное, мы выбираем то, что мы выбираем, мы не переживаем себя просто как эффект своих тел. - Но мне казалось, что ты сказал, что мы только машины. - Я это сказал? - говорит Мишель с напускным удив- лением. -Ах да, я это сказал. Я сказал, что вы - машины, потому что вы машины, и когда вы получаете это, вы выбираете свою машинность, выбираете действовать ско- рее как причина, чем как эффект. - Но есть ли у нас свобода воли, в конце концов? - спрашивает Бетси. - Мы не произносили слов "свобода" или "воля", или "свобода воли" ни разу за тренинг и не собираемся этого делать. "Свобода воли" - это концепция, и она мо- жет привести только к беспокойству. Просто выбирай, Бетси, выбирай, что получаешь, выбирай, что выбираешь, и бери ответственность за то, что происходит. - Что касается меня, то я думаю, я всегда бы ела то, что люблю. Я бы съела, вероятно, тысячу ванильных. - Грандиозно. Если ты получила ванильное, выбе- решь ли ты ванильное? - Конечно. - А если есть только шоколадное, и ты получила шоколадное, выберешь ли ты шоколадное? Бетси смотрит на Мишеля. - Ох! - внезапно говорит она. - Теперь я получила это. Она начинает смеяться. - Почему ты смеешься? - спрашивает Мишель. - Я смеюсь, - говорит Бетси, счастливо улыбаясь, - потому что я выбрала смеяться... * * * Мишель знакомит учеников с некоторыми положе- ниями Вернера: о любви и о том, как люди ее запутыва- ют; о том, что люди - это Бог, который, соскучившись, должен создавать игру; о естественном течении Вселен- ной от "бытия" и "деятельности" к "обладанию". (Соглас- но последнему положению, большинство людей пытаются определить себя скорее тем, чем они обладают - деньга- ми, машинами, любовниками - или тем, что они делают - выигрывают гонки, производят пластмассовые игруш- ки, - чем тем, чем они в действительности являются. Факт бытия хорошей балериной, например, начинается не с обладания специальными туфлями или платьями и не с выполнения специальных упражнений, а с бытия балери- ной; деятельность и обладание вытекают затем из бытия.) Наконец Мишель вводит нас в процесс, в котором мы используем наши центры для создания новых пережива- ний, после чего наступает последний перерыв перед вы- пуском. В течение двадцатиминутного перерыва кучка из семи или десяти учеников собирается вокруг Мишеля, который остается сидеть на одном из стульев. Он изменил свою "форму" общения - улыбается, шутит с учениками, как никогда раньше. Когда кто-то пытается посмотреть, что налито в термос, из которого он пил в течение двух дней, Мишель прячет термос и твер- до говорит, что священную жидкость можно будет уви- деть только после выпуска. Несколько учеников благодарят Мишеля за то, что он был таким, каким он был. Роберт говорит: - Ты знаешь, два часа назад, во время процесса "по- лучения этого", я был просто в экстазе. Это было неверо- ятно. Сейчас я начинаю немного остывать, но энергия в зале была просто фантастической. Я хочу только знать, часто ли я могу ожидать таких вершин, или я должен на- чать готовиться к своим обычным тусклым дням. - Ты не должен начинать ни к чему готовиться, Ро- берт, - говорит Мишель, отхлебывая из своего термоса, - твои тусклые дни наступят независимо от того, будешь ли ты к ним готовиться или нет, но светлые дни наступят только тогда, когда к ним не готовишься. - Верно, но эти разговоры о Боге меня несколько смутили. Какое отношение наш подъем сегодня вечером имеет к игре в игры? - В действительности он имеет отношение к отбра- сыванию неработающих игр. Ваше получение этого яв- ляется видом временного освобождения от того, чтобы принимать неработающие умственные игры всерьез. В действительности каждый из нас, как единственный тво- рец своей вселенной, является Богом, и из-за того, что мы создаем все, любая вещь так же важна, как и другая. Ког- да мы полностью прикасаемся к тому, что уже есть, и при- нимаем то, что есть, как более важное по сравнению с тем, чего нет, все игры заканчиваются. Нечего делать, некуда стремиться, все и так хорошо. Один парень сказал в по- эме, посвященной просветлению, которую он написал после сатори: "Как великолепна чашка чаю!" Мишель улыбается, отхлебывает из термоса, и кор- чит гримасу пьяного удовольствия, затем хмурится. - Но нам, Богам, наскучивает это совершенство, - продолжает он, - поэтому мы всегда кончаем тем, что претендуем, что что-то, чего нет, что более важно, чем то, что есть, и начинается игра. Как только мы с вами ре- шим, что находиться у доски более важно, чем находить- ся там, где вы сейчас, мы можем устроить гонки. Пока мы сидим и чувствуем свое совершенство, полностью осве- домлены, что являемся Созидателями, все так же важно, как и другое. Делать нечего, играть не во что, и мы мо- жем некоторое время сидеть в экстазе и рассматривать свои пупки. Но нам становится скучно. Мы решаем снова начать играть. Я добегу до сортира быстрее тебя, говорю я, - и игра начинается. Когда мы начинаем играть, мы снова на вагонетке. Роберт хмурится. Кто-то задает другой вопрос и умолкает. Роберт говорит: - Ты имеешь в виду, что мы можем сойти с вагонет- ки, сохраняя контакт с тем, что... ну, что все прекрасно так, как оно есть? - Верно. Я знаю, что это звучит странно, но быть Богом надоедает. Заметьте, что Боги и в греческой, и в нордической мифологии всегда принимали человеческий облик, чтобы поиграть в игры. Так же делали Кришна и Шива. Даже Иисус видится как Бог, временно принявший человеческий облик. - Как же мы должны играть? - спрашивает Хэнк. - Мне кажется, ты предлагаешь нам создать воображаемый мир. - Ты забыл: мир и так воображаемый, - говорит Мишель. - Единственный вопрос - кто воображает. Большинство людей пассивно принимают воображае- мые структуры и правила игры других. Мудрый чело- век создает свои собственные. Все игры, все цели, все события созданы воображением. Ты можешь либо при- нять мир таким, каким его создали другие, принять их цели, правила и играть в их игры, либо ты можешь со- знательно создать свои собственные. В обоих случаях тем не менее ты и только ты отвечаешь за все, что про- исходит. - Меня беспокоит, - говорит Хэнк, - что ты даешь такую власть воображению. - Мы не даем. Эта власть есть. Она используется каждую секунду, хотим мы этого или нет. - А как с человеческим стремлением к просветле- нию, Конечной Истине и Богу? - спрашивает Том. - Ты говоришь, что это бессмысленно? - Нет, - отвечает Мишель, - стремление к Просвет- лению или Реальности, или Богу, или Конечной Истине - это интересная игра... пока она не выиграна. Она инте- ресна, пока ты не достиг Просветления, Бога или Конеч- ной Истины. Когда это случается, ты обнаруживаешь, что игра окончена. Если ты затем женишься на своем прозре- нии, ты обнаруживаешь, что живешь с иллюзией. Ты это- го, может быть, и не замечаешь, но замечают твои соседи. "Что он (или она) в ней (или в нем) такого увидел?" - спра- шивают они. То, что по твоему мнению является Конеч- ной Истиной, вероятно, покажется тривиальной иллюзией твоим соседям. - Это грустно, - говорит Том. - Вовсе нет, - говорит Мишель, - мы, люди, хотим интересных проблем и игр, ни больше, ни меньше. Не удо- вольствий, не истин, не моральных заповедей, не счастья, а интересных игр. Ум, тело, дух - все это любовные игры. Проблемы большинства людей состоят в том, что они живут в воображаемом мире, в котором желание играть не существует как сознательное желание, оно всегда дол- жно появляться замаскированным под стремление к "ис- тине", "сексуальному опыту", "содержательным отношениям" или "приключениям". Но нет ни истин, ни сексуального опыта, ни отношений, ни приключений без правил, целей, противников, союзников и болельщиков, т. е. без игр. - Значит, и монах, и мистик играют в игры? - спра- шивает Роберт. - Лучшие, лучшие. Они продвигаются по Пути, от- ступают, делают внезапные порывы, даже "выигрывают", хотя большинство мистиков обнаруживают, что "выиг- рывание" уменьшает интерес, и снова начинают караб- каться вверх по Пути, и снова открывают счет. - А как насчет тех, которые действительно просвет- лились? - спрашивает Том. - Тех, которые действительно получили это, таких людей, как дон Хуан, Рамакришна, Баба Рам Дас, вступивших на то, что я называю путем без пути? - Хорошо, - отвечает Мишель, - они отличаются от среднего человека главным образом тем, что никогда не играют в одну игру несколько раз, никогда не скучают и постоянно создают совершенно новые вселенные. - Значит, они все время соревнуются? -Да. Человеческая жизнь в любом содержательном смысле невозможна без игр, без соревнования. Но они не имеют иллюзий, что соревнуются за что-то, стоящее вы- игрыша, или с кем-то, не являющимся творением собствен- ного воображения. - Значит, для тебя, - спрашивает Хэнк, - я - только часть твоего творения? - Конечно. Самая приятная и умная часть. - Мой ум ты приписываешь себе? - Конечно. Я один переживаю твой ум. Без меня твой ум не существовал бы. - Ты очень скромен. - Я также создаю твою глупость. - Спасибо. - Твою глупость для меня. Ты создаешь свою соб- ственную глуяость для себя, и эти две глупости редко пе- ресекаются. - Значит, я все-таки существую отдельно от тебя? - Иногда, - говорит Мишель, вставая, так как пере- рыв подходит к концу, - когда у меня есть настроение... * * * Скоро к ученикам присоединяется сотня других уче- ников ЭСТа, которые специально пришли поприсутство- вать и позднее сделать профиль личности с одним из новых выпускников. Эта последняя часть тренинга явля- ется приятным переживанием практически для всех уче- ников, даже для большинства тех, которые были мрачны или раздражены во время "получения этого". Сам выпуск происходит в другом зале, где каждый ученик делает профиль личности, лично встречается с тренером и получает маленький сборник афоризмов Вер- нера. Но в некотором смысле тренинг заканчивается еще до того, как ученики переходят в другой зал, тогда, когда Мишель говорит, что хочет сказать от себя лично. Его глаза сияют, он оживлен, в приподнятом настроении, как и ученики. - Два дня, - говорит он, - я играл роль тренера, а вы играли роли учеников. Теперь я хочу спуститься с плат- формы и вернуться к роли Мишеля, Бога, претендующе- го, что он человек, общающегося с другими Богами, также претендующими быть людьми. Каждый из нас будет так- же время от времени играть роль Бога, претендующего быть жопой. (Смех.) Теперь, когда я закончил играть роль тренера, - го- ворит он, спускаясь с платформы, -я хочу сказать за себя и за Дона, что в течение этих четырех дней вы тренирова- ли нас. Я не был бы там, где я сейчас, если бы я не был там для каждого из вас, и вы на протяжении всего тренинга не создавали бы для меня пространство. Я хочу, чтобы вы знали, что вы были моим тренером. Я хочу поблаго- дарить вас. Я также хочу сказать, что... я получил это. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ЧИТАТЕЛЮ ЭСТ-тренинг не существует сам по себе. Это абсо- лютно уникальное индивидуальное переживание. Чтобы он сработал, человек должен быть там вместе с двумяста- ми пятьюдесятью людьми, слушая, делясь, страдая, делая процессы, вместо того чтобы читать про них, создавая собственные переживания, вместо того чтобы читать про чужие. ЭСТ-тренинг не может существовать ни в одной книге. К 1976 году существовало около 100 000 ЭСТ-тре- нингов, по одному на каждого ученика, прошедшего ак- туальный тренинг. Твой тренинг не может возникнуть, пока ты не придешь в зал, не станешь выполнять инст- рукции и не возьмешь, что получил. (конец описания четвертого дня тренинга)